дочери. Вот так всегда. Стоило только младшей мило улыбнуться, обнять и все. Она получала чуть ли не всё, что хотела. Риту это нередко раздражало. Как можно вестись на это? Разве непонятно, что Саша просто манипулирует всеми? Как будто не видно…
– Все, хватит обниматься. – Оксана Анатольевна высвободилась из Сашиных объятий и посмотрела устало на дочерей. Три дня они ездили по магазинам и покупали все необходимое. – Давайте загружать все в машину и в путь. Так и до ночи не доберетесь, а днем такая жара будет.
Сегодня обещали очень высокую температуру для их региона. Рита мысленно уже проклинала этот день. Жару она терпеть не могла.
Девушки быстро загрузили все вещи в машину и сели в салон. Мама стояла у подъезда, махала им и улыбалась. Сестры понимали, что ей будет не хватать их, но другого выхода не было. Тем более они ненадолго ехали в деревню.
– Будем умирать сейчас в такой жаре, – вздохнула Саша, пристегиваясь.
– Ну что есть, то есть, – Рита пожала плечами.
Им ли привыкать к отсутствию кондиционера? В деревне его отродясь не было. Вон, они сколько раз ездили туда раньше. Бегали по улицам с другими детьми, сидели на лавочках, ели чипсы, мороженое, обсуждали школу, экзамены – и ничего, все были счастливы.
За окном проносились многоэтажки, частный сектор, а после поля, леса, дорожные знаки, остановки. Ничего не менялось. Или казалось, что ничего не менялось.
Рита постукивала пальцами по рулю, не отвлекаясь от дороги. Разговор между сестрами не клеился. Все возможные темы они уже обсудили дома, и теперь в салоне повисла неуютная тишина. Радио молчало – они его не любили, хотя обе обожали музыку.
– Рит, наверное, нам не стоит вообще ехать туда, – с сомнением протянула Саша, смотря в окно. – Зачем? Я понимаю, если бы это была просто деревня без какой-либо жести, – она едва заметно вздрогнула, но сестра на это внимания, казалось, не обратила. – Может развернемся, пока не поздно?
– Саш, мы едем всего на два дня, – спокойно ответила Рита. – Не накручивай себя.
«Надо было ей дома валерьянки предложить, – подумала Рита. – Хотя, не факт, что помогло бы».
Картина за окном не менялась. В салоне вновь стало тихо. Уже начинало надоедать.
– О чем думаешь? – спросила вдруг Саша.
– Ни о чем. – Рита не отрывалась от дороги. – В такую жару думать ни о чем не хочется.
Впереди показалось знакомое здание с синей крышей – местный клуб. Здесь были и дискотеки, и разные праздники проводили. Рядом была столовая, которая была заброшена более десяти лет. Два маленьких магазина и дома с огородами.
Из ниоткуда появилось волнение. Каждый дом был отмечен смертью. Они помнили, как выносили тела жителей в гробах, как люди рыдали, как едко пахло кровью, чужим отчаянием. Помнили странные чёрные знаки на дороге, перед домами. Помнили чувство тревоги, перманентное, скребущееся внутри беспокойным червем, изматывающее. Слишком хорошо они помнили то, что пытались забыть.
Поворот. Еще один. И вот они оказались у дома. Старого, чуть