какой злодей… А потом этот ваш санитар сбежал. Вы заявили на него в полицию, его уже ищут, ищут… – Марина погладила главного врача по щеке. Пустые глаза мужчины всё так же смотрели в скрытую от людского взора даль. – Но Евгения никогда не найдут, милый мой Геннадий Борисович. Потому что этот человек теперь принадлежит мне. А меня нет… никогда не было… никогда…
Перед уходом Марина внимательно оглядела кабинет, задвинула стул, на котором сидела. Свои документы из отдела кадров она уже забрала, и кадровичка точно так же не вспомнит её, даже если кто-то назовёт полное имя Марины. Человеческое имя, какое убожество. Лишь отдалённо схожее с настоящим именем великой волшебницы, последней надежды своего великого народа. Но в этом мире придётся пользоваться им – пока этот мир принадлежит людям.
Ничего, это ненадолго.
– Идём. – Повинуясь приказу Марины, из-за портьеры у окна выступил пожилой санитар, с такими же пустыми глазами, как у главного врача. – Я буду называть тебя Каин.
– Да, госпожа, – ответил тот, кому ещё совсем недавно радостно улыбался Слава Мартьянов. Ему удивительно подошло имя Авель, этому невинному мальчишке. Первому Стражу, которого Марине так легко удалось найти и убить. Первому из шестерых.
Осталось ещё пятеро. Какой пустяк.
Дверь деликатно хлопнула, выпустив в коридор Марину и Каина. Главный врач провёл в трансе ещё несколько минут, прежде чем его вырвал из забытья телефонный звонок.
Глава вторая. Островок покоя Знахарки
День начался обычно – как сотни предшествовавших ему. И, наверное, как начнутся сотни последующих дней. В жизни Розы уже давно всё шло по раз и навсегда установленному порядку. Даже если случалось что-то необычное, оно потом вносилось в список дневных дел как дополнительный пункт и становилось частью всё того же незыблемого распорядка.
Будильник, зарядка, душ. На завтрак овсянка или гречка, хрустящий хлебец с тонкой полоской сливочного масла, кофе. Из джезвы на плиту выплеснулось несколько коричневых капель, но это подождёт до пятницы – уборка по расписанию в последний день недели, а до этого времени жилище Розы могло обрастать пятнами и пылью по своему усмотрению. Если сейчас потратить драгоценные минуты на оттирание плиты, то можно опоздать на самый удобный автобус до работы. И придётся ловить такси или трястись в автобусе кольцевого маршрута – всегда забитом до отказа, шумном и пропахшем потом.
Воспоминания о пролитом кофе немного нервировали Розу, пока она спускалась на лифте до выхода из подъезда. Но стоило ей открыть тяжёлую металлическую дверь, как все посторонние мысли выдуло из её головы. В буквальном смысле.
На улице бушевала буря.
С высоты своего пятнадцатого этажа Роза видела только почти монолитные стены таких же высоток, в одной из которых жила сама. Ещё на десяток этажей выше располагалось небо, но Розу мало интересовал его цвет и наличие туч. Плохая погода никогда не становилась поводом для испорченного настроения или причиной пропустить работу. К тому же у Розы