изумились: Анания был первосвященник, а Павел назвал его подбеленною стеною! «Как, – возразили некоторые, – ты злословишь первосвященника Божия?» «Я не знал, братия, – отвечал Павел, – что он первосвященник, ибо в Писании (Исх. 22, 28) сказано: начальствующего в народе твоем не злословь» (ср. Деян. 23,1–5). Такой ответ отнюдь не был хитрой оговоркой, как представляют его себе некоторые. Прежний первосвященник, известный Павлу, или уже скончался, или давно перестал быть первосвященником. Корыстолюбие римских правителей производило часто смену преемников Аароновых, иногда в продолжение одного года проделывая это по два и более раза. Такие перемены апостолу, удаленному от Иерусалима, могли быть вовсе не известны. Одежда первосвященника отличала его от прочих только в храме, а потому весьма возможно, что Павел не знал о первосвященстве Анании.
Но прилично ли вообще подсудимому христианину, апостолу, жестоко укорять судей? Возражение это казалось столь сильным даже некоторым отцам Церкви, что они признавали на этот раз в Павле неуместный порыв оскорбленного сердца. Напрасно! Должно думать, что Павел поступил в этом случае не как обыкновенный человек, но как посланник Божий, а известно ведь, что пророки имели право обличать всех в преступлениях (см. 3 Цар. 18, 18; 4 Цар. 3, 13; Ис. 1, 10–23; Иез. 21, 25). Опыт показал, что его укоризна действительно была произнесена в пророческом духе, ибо со временем, когда возмутители под предводительством Менахема[18] овладели Иерусалимом, Анания, скрывавшийся в водопроводе, был пойман и умерщвлен вместе с братом своим Гизкиею. Иисус Христос заповедал, чтобы последователи Его готовы были обратить левую щеку к тому, кто ударит их в правую (см. Мф. 5, 39), тем самым требуя от них только одного – уйти от мщения, а не такого молчания, каким питается дерзость нечестивых людей. В этом отношении Павел вернее кого бы то ни было исполнял волю Иисуса Христа, как то же сам и говорил о себе: злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы молим (1 Кор. 4, 12–13). Но в настоящем случае он поступил по примеру Иисуса Христа, Который также обличил несправедливость ударившего Его прежде Своего осуждения. Но если так, то зачем Павел оправдывает свой поступок? Для того чтобы устранить подозрение о якобы нарушении им закона, повелевающего не злословить первосвященника.
После укоризны, сделанной Анании Павлом, надлежало совершенно отложить надежду на успех, к которому могла привести обыкновенная защита своего дела. Раздраженное самолюбие первосвященника неспособно было ни видеть, ни слышать истины, прочие же судьи, без сомнения, были большей частью его угодники. Павел нашел другой способ обнаружить свою невиновность, по крайней мере, перед римским судьей, который должен был уже по закону принимать в нем деятельное участие, как в римском гражданине. Толпа его обвинителей состояла из фарисеев и саддукеев. И те и другие думали совершенно различно о важнейших предметах религии: первые допускали воскресение и бытие духов, последние отвергали