около пятнадцати всадников-разведчиков. Они осторожно двигались двумя колоннами «след в след» по обеим сторонам реки. Это были опытные воины. Пока они, не спеша, осматриваясь, приближались к скалистым уступам самого узкого места в ущелье, кирты перекрывали им путь к отступлению. Воины Радула при помощи веревок, закреплённых за деревья, быстро и бесшумно спустились позади отряда марсинов. Десятки пар глаз лучников, десятки наконечников стрел были нацелены на колонну врагов.
Раздался гортанный крик одного из разведчиков. Марсинов насторожила свежая высокая запруда впереди, перегородившая узкий вход в ущелье. Предчувствуя засаду, отряд начал поворачивать назад. Это послужило сигналом для киртов. В марсинов сверху полетели копья, стрелы и камни. Надо было быстро уничтожить отряд, пока враги не подняли шума и не прорвались назад. Марсины в панике, озираясь, беспорядочно отстреливались из луков. Двое из них попытались прорваться назад по ущелью, но воины Радула встретили их тучей стрел. Бой закончился очень быстро.
Радул дал команду убрать все следы скоротечной схватки, пополнив вооружение копьями и стрелами врагов. Трое кочевников оказались ранеными. Воины хотели с ними расправиться, но Нигирь остановила убийство. Она попросила Радула сохранить им жизнь и при помощи трёх ополченцев унесла их поглубже в лес – осмотреть раны. Радул был недоволен замешательством с пленными, но всё же разрешил девушке так поступить. Двое из кочевников, покрытых кровью и пылью, уже расставались с жизнью, сделать что-либо было невозможно – по телам их пробегали предсмертные конвульсии. Третий, молодой парень, дышал в изнеможении открытым ртом. Девушка дала ему напиться из деревянной чашки, и он жадно припал к её краям окровавленными губами. Стрела попала ему в шею, а копье поранило руку. От кочевника исходил сильный запах крови. Одной рукой он пытался зажать рану на шее. Воина била крупная дрожь от страха смерти, он затравленно смотрел на девушку и воинов, сопровождавших её. Его соплеменники не оставляли пленных врагов в живых, их казнили медленно и мучительно.
Нигирь осторожно отодвинула его руку и предложила сесть, прислонившись к дереву. Юноша послушался и что-то хрипловато произнёс, склоняя голову.
– Вот они – воины марсинов… Смуглые, с растрёпанными степными ветрами тёмными волосами, простые и жестокие люди. Душегубство – их работа, – мысленно рассуждала Нигирь, омывая водой его рану. – Они отличаются силой и выносливостью и умеют только убивать. Но попросит ли этот воин в отчаянии прощения? А если останется в живых, не вернётся ли снова в эти леса?
Юноша истекал кровью. Нигирь достала из мешочка, прикреплённого на поясе, серовато-зелёный порошок. Как только он коснулся кожи шеи кочевника, кровь стала запекаться и останавливаться. Воины-кирты заворожено наблюдали за действиями девушки.
К поляне подошёл Радул. Он был хмур и сосредоточен.
– Свяжите его и оставьте здесь, пока женщина делает свою работу, – приказал он воинам. – Потом решим, как с ним поступить, он пришёл