стоит, расставив руки в бока, и тоже смотрит на удаляющегося брата. Ощущение, что он искренне за него переживает. И не потому что, я слышала их шептания после обеда, а потому что это читается в парне.
– У меня просьба, – начинает он, глядя на меня серьезно и осторожно, как никогда: – Моя, даже ему знать необязательно, если он не вспомнит эту ночь.
Хмуро всматриваюсь в парня, и, честно говоря, сомневаюсь, смогу ли я помочь. Во-первых желание, во-вторых, возможности.
– Что нужно?
– Об этом никто не должен знать. Обычно, когда он пьян, он не появляется, потому что знает отца. Если отец узнает, то… в общем, не надо, пожалуйста.
То, насколько парень впрягается, вызывает восхищение, если бы только это ценил бессердечный гад.
– Не вопрос, – отвечаю, не только из-за восхищения, а и потому что сама не готова лезть в семью, в которой видимо уже есть свои жесткие условности.
– Спасибо, сестренка, – лицо Демида сразу же светлеет: – Пойду проверю его…
– И часто он так пьет?! – хмуро спрашиваю в его спину.
Он останавливается на секунду, а затем глухо отвечает.
– В этот день всегда.
В растерянности наблюдаю, как он выходит, а сама теряюсь в догадках. Может это страдания от неудавшейся любви? Или, не знаю, его бросили? С таким-то характером, немудрено.
Глава 10
Просыпаюсь от будильника, и если честно, хочется выкинуть его и забраться под множество подушек, покрытых одеялом.
Да, настрой явно не очень, но мама должна будет прийти с минуты на минуту, если наши ритуалы не изменились вместе с переездом.
Лежу в ожидании, даже самой интересно, как это теперь будет в этом огромном доме. Учитывая, что мы все сразу же здесь остались, а глава семейства Астаховых взял на себя доставку вещей и прочего.
Раньше маме достаточно было крикнуть, да голос поднапрячь, но я все равно слышала. Теперь же надо пройти не десять метров…
– Лера, – слышу, как дверь открывается, и отчего-то улыбка растягивается на моем лице.
Она явно проснулась уже давно, одета в домашний комплект, и держит кружку кофе в руке.
– Это я так понимаю, стабильно, – говорю я, потягиваясь на кровати.
Она усмехается, и качает головой.
– Дима встает рано, а с ним и я… – делится она, пока я сажусь на кровати.
– Мам, – ночной эпизод всплывает в голове и я все же решаюсь спросить: – А что случилось с его бывшей женой?
Она проходит в комнату, и ставит чашку на туалетный стол, а затем распахивает шторы, впуская в комнату солнце.
– Они развелись много лет назад, – отвечает, вроде бы даже не напряженно.
– А, – тяну я в замешательстве: – И они даже не встречаются?
Мама оборачивается на меня и хмурится.
– А что?
– Ну, – пытаюсь найтись с ответом: – Все таки дети взрослые уже, наверное не общаются, да…
– Да, – кивает она, поджимая губы: – Давай, опоздаешь. Я попросила