только давление солнечного света для ускорения.
Перед инженерами встала новая нетривиальная задача: конструктивная подготовка межпланетного парусника ОРФЕЙ-2 для монтажа платформы АСР ТЮЛЬПАН-В1.
Тогда-то Алексей и повстречал её. Однажды он нашёл её спящей прямо на кушетке в цехе, укрытую рабочим халатом. Во сне она бормотала формулы и с кем-то отчаянно спорила:
– А я говорю… в отдельный модуль… складную ещё придумали, ну…
Алексей разворошил пакет с брендированными заслоновскими подарками, отыскал тёплый плед и накрыл им девушку до самых льняных кудряшек, собранных в растрёпанный хвост. В ту ночь домой он так и пошёл.
Маленькая, мягкая Марина на деле оказалась высококлассным спецом со стальной хваткой. За дело она болела душой. Робеющая перед старшими коллегами, в трудовом запале смогла даже переспорить старшего инженера и всё конструкторское бюро на предмет монтажа платформы АСР. Марина забывала поесть, пропускала перерывы, часто игнорировала выходные дни, и тогда Алексей с усердием заправской деревенской бабушки начинал причитать и подкармливать Марину при каждом удобном случае. В заслоновской столовой он непременно брал для неё первое, второе, десерт и обязательно чай или компот, а потом с удивляющим его самого умилением наблюдал, как Марина уплетала густой борщ или шоколадное пирожное.
– А ты бы полетела на нашем паруснике? – однажды спросил Алексей.
– Ты что! – засмеялась Марина. – Да меня в самолёте обычном укачивает! А тут…
– А что же ты… – Алексей не договорил, просто окинул Марину и заваленный чертежами стол выразительным взглядом.
– А мне приятно будет, что на Хароне меня наши когда-нибудь добрым словом вспомнят. Вот ты только послушай, что изначально предлагали: складной модуль солнеченого паруса, вроде как чтоб расправить только после выхода на орбиту. Так ведь это же неудобно как! Вот всё не для людей.
Марина пустилась в рассуждения преимуществ монтажа паруса в отдельный модуль, а Алексею тогда с каким-то щемящим чувством подумалось, что вспоминать он её будет не то что с Харона. Да хоть у чёрта лысого на рогах окажись, Марину уже из головы не выбросить.
Алексей встряхнулся. Что за день такой? Он сверился с графиком дежурств: первая половина дня – контроль стабилизации на орбите, вторая – обслуживание ТЮЛЬПАН-В1. График вообще-то Алексей знал наизусть, но нежданное сновидение растревожило его, и нужно было собраться с мыслями.
Алексей направился в командный модуль, пора было сменить Гизу у пульта управления.
Гиза. Алексей немало приложил сил, чтобы именно её взяли на должность бортового врача и психофизиолога.
Именно Гиза вытащила его, когда психоаналитические сессии, комплексное лечение антидепрессантами и физиотерапией не дали никакого существенного результата. Тогда Гиза махом отменила терапию, заперлась с ним в кабинете и молча поставила на стол запотевшую бутылку «Чистых Рос». И Алексей пил, обжигал глотку