три столовых. Профсоюзно-диетическая не в счет (для начальства), а в двух других, каждый день в обед, поражало количество красивых девушек на конвейере с подносами. Блондинки из цеха печатных плат, шатенки из химического цеха, брюнетки из гальваники и многие другие варианты. Все в белых халатах – как ангелы. Неповторимые времена.
Хотя почему же? Говорили мне рыбаки много раз: «Серега, ты был прав». И тут, перед Новым годом 2022, в последних строках «Современных катушек» невольно оказался в своем Отечестве пророком. Это про то, что катушки надо делать самим, исторически всё менялось и, безусловно, будет меняться. Как в крынку глянул. Операция «Z» отвернула-таки руку памятников Ленину от Гондураса, а стела «Город трудовой доблести» на площади Калинина уже точно не будет, как считали многие, надгробием былой промышленности. Недрами Сибири могущество России будет прирастать, как говорил Ломоносов, а не являться главным источником доходов, уничтожающих нормальные рабочие места. Хорошо поработав, важно и полезно также хорошо отдохнуть, а для этого у нас всегда под рукой рыболовные снасти и обские берега.
Красивая апрельская погода зомбирует.
Концепция сверхдальнего заброса.
Ранней весной 1998 года, вечером, Андрей Нечаев, друг его Алексей и я поймали на матвеевском берегу по два судачка каждый. На следующий день нас уже было шесть человек. Сарафанное радио плюс появившаяся сотовая связь, – на третий день – пятнадцать. Так началась ежегодная эпопея. Матвеевка сразу стала самым популярным местом для открытия нового сезона по спиннингу. Во-первых, потому что удобные подъезды, асфальт до самого берега. Во-вторых – удобные подходы, закраин в апреле уже нет. Вода всегда открытая – ГЭС рядом, в пределах видимости. В-третьих, по гидродинамике место уникальное, подходящее для «зимнего» спиннинга. Для него, кроме открытой воды, нужны ещё две вещи: безопасные подходы и относительно тихое течение. Например, очень удобный по подходам левобережный участок от Димитровского моста до Нового затона не годится – сильно тянет. Вода, бегущая из-подо льда Обского моря, не выше +4С°. Рыба полуживая, обросшая пиявками, жмется по тихим приямкам, облюбованным ещё с осени, с установления самого низкого в году уровня. На каждой чешуйке появляется тёмная полоска, как на срезе дерева, по которым определяется возраст. Это накладывает отпечаток и на подбор приманок, и на выбор мест. Фарватер, не как место для судоходства, а как динамическая ось основного потока бьет в главный матвеевский выступ (что чуть выше памятника крокодилу Гене с Чебурашкой) и потихоньку начинает отходить к левому берегу. В апреле ГЭС, освобождая море, поднимает воду в нижнем бьефе, усиливая нижний поток. Он срывает квёлую хищную рыбу с насиженных мест, забрасывая её как простой мусор к нам, под заброс, в образовавшийся тиховодный клин. Там, где асфальт перпендикулярно упирается в реку появляется даже обратка – льдинки и веточки