и обыденного. Его подтяжки в горошек казались дерзким вызовом правилам мироздания: «Смотри, можно быть несовершенным и всё равно – совершенным». А в глазах, таких глубоких, будто в них утонули все озера мира, плавала тайна – простая и вечная, как первый вдох новорождённой звезды.
Восхищение обрушилось волной, смывая шелуху повседневности. Внезапно стало ясно: счастье – это не цель, а побочный эффект от встречи с чудом. Оно струилось по жилам, как тёплый мёд, заставляя кожу покрываться мурашками. Хотелось замереть, раствориться в этом звенящем моменте, где время теряет власть, а пространство сворачивается в точку – в него, в этого крошечного мага в очках, переписывающего законы реальности одним движением усов.
И когда он наконец повернулся, уходя, оставив за собой шлейф невозмутимого достоинства, в воздухе осталось эхо – как после колокольного звона. Грудь по-прежнему ныла от щемящей радости, а на губах играла улыбка, которой не было имени. Потому что самое прекрасное не требует слов. Оно просто есть – как этот кот, как бабочка, как очки, в которых отразился целый мир, готовый начаться сначала.
Первая любовь – это как внезапное пробуждение в мире, где краски стали ярче, звуки – чище, а воздух наполнился сладковатым электричеством. Она приходит без предупреждения, как весенний ливень в ясный день, и навсегда меняет карту души.
Сердце больше не бьётся – оно танцует. Стучит где-то в горле, в висках, в кончиках пальцев, сбивая ритм дыхания. Кажется, его звук слышно даже сквозь одежду.
Кожа становится гиперчувствительной: свитер колется, ветерок обжигает, а случайное прикосновение объекта обожания оставляет след, как от раскалённого железа.
Живот – это отдельная вселенная: бабочки, мотыльки, птицы – всё, что имеет крылья, бьётся внутри, пытаясь вырваться наружу через смех или слёзы.
Страх и смелость борются, как два щенка в луже. Хочется одновременно убежать и подойти ближе, спрятать лицо и крикнуть: «Посмотри на меня!».
Время теряет линейность. Минуты свидания летят, как секунды, а часы разлуки тянутся, будто годы.
Сомнения шепчут на ухо ядовитые сказки: «А что, если я не достаточно…?». Но надежда, яркая и глупая, заглушает их пением сирен. Детали обретают сакральный смысл. Номер автобуса, на котором он уехал, становится счастливым числом. Обёртка от его конфеты хранится в коробочке, как реликвия.
Музыка звучит иначе – каждая песня о любви кажется написанной специально для вас. Даже облака складываются в буквы его имени.
Сны превращаются в продолжение реальности. Вы просыпаетесь с улыбкой, потому что он был там, и с тоской – потому что это лишь сон.
Вы верите, что случайностей не бывает. Если сегодня он надел синие носки, а вы – синюю заколку, это знак. Если в кафе играет «ваша» песня – судьба подмигивает.
Идеализация рисует его святящимся существом. Его недостатки кажутся