в воде гораздо дольше и чудом выжил. Она еще не пришла в себя, но состояние стабильное, – ответил доктор.
– Мне нужно к ней, – пытаясь встать с кровати, пробормотал Михаил.
– Пока не стоит, да и тебе вставать запрещаю, тебе нужен покой и сон.
– А родители где, сколько мне здесь находиться? – не унимался Михаил.
– Родители только что ушли, они здесь ночевали, я им сообщу, что ты пришел в себя, в скором времени, – договорив эти слова, доктор вышел из палаты.
«Но я себя превосходно чувствую, только думать и вспоминать тяжело, а так руки, ноги в норме», – хотел сказать Михаил вслух, но доктор уже к тому времени вышел.
Михаил встал и направился к двери. Выйдя в холл, начал думать, где может быть Анна, и ничего больше не пришло в голову, как просто идти подряд по палатам, открывая каждую дверь. Наконец на другом конце коридора он нашел ее спящую в постели, зайдя в комнату, он присел возле нее на стоящий возле кровати стул и стал слушать, как она дышит. Дышала она легко, немного посапывая, на лицо падали лучи света, глядя на нее, Михаилу показалось, будто он находится в картинной галерее. Он сидел и просто смотрел на нее, прокручивая в голове всякие мысли, и невольно их начал шептать себе под нос. Повернувшись к окну, Михаил стал разглядывать прилегающую территорию вокруг больницы и продолжал шептать.
– Анна, Анна, прости меня дурака, что я пошел на это, главное, не со зла, и, главное, я этого не хотел, но почему-то делал это на протяжении полугода. Ты тоже хороша, я же не мог остановиться первый, ведь я же не мог дать тебе выиграть. Что тогда бы произошло с моим мужским началом, с моим мужским эго, просто взять и остановиться я не мог, ведь ты бы посмеялась надо мной, и тогда бы я себя чувствовал побежденным и ничтожным, а через себя перешагнуть трудно, гордость и достоинство мужчины, в общем…
– И ты меня прости, – чуть слышно донеслось слева от него.
Обернувшись, Михаил посмотрел на Анну. Глаза ее были открыты, и только лишь слеза, отражая солнечный луч, искрилась, скатываясь по ее щеке.
– Ты все слышала? – спросил он.
– Да, я все слышала, – вздыхая, ответила Анна.
Михаил занервничал и произнес, чуть ли не заикаясь:
– Это… это все неправда, я бредил только что.
Но Аня поняла, что он говорит нарочно, при этом у нее заискрились глаза, а уголки ее прекрасных губ вытянулись, что придало очертание улыбки, от чего, копируя ее эмоцию, Михаил тоже заулыбался.
Миша засмущался и, желая как-то перевести разговор, произнес:
– Я тебя никогда не видел вот так, – все еще улыбаясь, произнес Михаил.
– Как так? – взяв в руки зеркало, Анна стала смотреть в него, пытаясь обнаружить какое-либо несоответствие.
– Без макияжа и прически, – ответил Михаил, видя, что Анна никак не может оторваться от зеркала.
– Фу ты, – воскликнула Анна и, отложив зеркало в сторону, спросила: – Это сильно ужасно?
– Нет, это прекрасно, – произнес Михаил, и они одновременно рассмеялись