уникального и неповторимого образца ювелирного творчества, меня даже охватил нервный озноб. Кое-как справившись с сотрясающим меня возбуждением, я принялся перечитывать подряд все, что имелось по интересующей меня теме в этой библиотеке. Просидев в ней до закрытия и исписав общую тетрадь полученными сведениями, я отправился домой. Стояла уже глубокая ночь, но мне не спалось. Сидя на кухне и методично наливаясь чаем, я разбирал свои записи и, припоминая отцовский рассказ, пытался совместить одно с другим. Однако на каком-то этапе понял, что добытых сведений мне явно не хватает. Наскоком решить эту загадку не удалось. Наутро, сидя за своим столом в Бюро технической информации над переводом очередного нудного реферата, я вдруг осознал, что доставшаяся мне в наследство тайна успела так глубоко забраться мне в голову, так подчинить себе весь ход моих мыслей, что на все остальные дела энергии моей уже явно не хватит. С трудом домучив свой перевод и записавшись на два дня в Ленинку, благо, была уже среда, я просидел там четыре дня кряду. Перечитав все, что удалось найти по темам Калининград, Кенигсберг, Янтарная комната и поиски последней, я несколько сбросил пар охотничьей лихорадки. Проблема оказалась не столь проста, как мне показалось вначале. И основная трудность поисков заключалась в том, что при штурме Кенигсберга были использованы столь мощные средства разрушения, что от исторической части города практически ничего не осталось. И когда началось восстановление уже благополучно переименованного в Калининград Кенигсберга, то оказалось, что снести все эти руины под ноль и выстроить город заново встанет и дешевле и быстрее, нежели расчищать сплошные развалины и пытаться реконструировать старые здания. Поэтому после недолгих рассуждений я решил действовать таким образом: найти поскорее старую, лучше всего довоенную карту Кенигсберга, а заодно и какую-нибудь более современную карту города. Затем предполагалось свести их к одному масштабу и, пользуясь теми сведениями, которые оставил мне отец, отыскать ту самую кирху, через которую наши танкисты и попали в искомый подвал. Чтобы не забыть какой-нибудь важной детали, я записал весь отцовский рассказ со всеми самыми мельчайшими подробностями, которые мне только удалось припомнить. Позже, уже при скрупулезном анализе всех собранных материалов, мне удалось примерно очертить район возможных поисков.
Я рассуждал примерно так:
– Кирха, в которой были завалены наши танки, была явно не маленькой российской церквушкой. Каждый тяжелый танк по длине был уж никак не меньше восьми метров, да расстояние между ними было около восьми-десяти метров, судя по воспоминаниям отца. Итого, если теперь принять во внимание, что рухнувшая стена завалила оба танка и спереди и сзади, то явно стена была длиннее, чем оба танка, то есть самая маленькая длина кирхи была, пожалуй, метров тридцать, а то и сорок. Значит, это была не маленькая дворовая церковь, а вполне приличный собор, который наверняка был отмечен на городских планах того времени. Затем. Отец упоминал, что, перед тем