Кинкейд хотела было сама предложить остаться снаружи, понимая, что Стейн не хочет ее участия в разговоре, да ей и не хотелось ставить дело под удар, – хотя она и не понимала, как это возможно. Люси хотела, чтобы Ной лучше объяснил ей их роль в работе с отделом экономических преступлений, а также рассказал, как он собирается допрашивать конгрессмена Кроули. Ей не нравилось соперничество между двумя отделами, когда еще непонятно, кто главный. И еще ей не нравилась эта сторона личности Ноя.
Люси прошла следом за Армстронгом и Стейном через охрану, затем они поднялись по лестнице, где их немедленно проводили в личный кабинет конгрессмена.
Кроули прослужил в конгрессе более двадцати двух лет, пережив несколько партийных перемен власти. Его кабинет был обставлен мебелью, великоватой для такого пространства, включая высокий стеклянный шкаф, забитый наградами и безделушками. На его столе теснились три письменных прибора, пресс-папье и множество непонятных предметов, многие из которых были украшены золотыми пластинками в честь какого-нибудь события.
На большинстве фотографий в кабинете Кроули был в костюме для гольфа с людьми, более знаменитыми, чем он.
Ной представил всех троих.
– Я сегодня уже беседовал с вашим начальством, – сказал Кроули.
– В результате у нас возникли некоторые вопросы. Я надеюсь на ваше понимание.
– Почему это дело ведет не агент Слейтер? Он сказал мне, что руководит расследованием.
Кроули говорил агрессивно, но язык его тела говорил о защите – он сидел, чуть отвернувшись от них, постукивал ручкой по листку бумаги, переводил взгляд с одного на другого, а затем смотрел на дверь.
Нервничал.
– Он – старший специальный агент отдела по расследованию тяжких преступлений, – сказал Стейн. – Я – его напарник, старший специальный агент из отдела расследований должностных преступлений и политической коррупции.
Побагровев, Кроули бросил ручку.
– Я отвечу на вопросы по поводу связи с Венди, но вы явно пытаетесь вменить мне что-то сверх добровольного согласия двух взрослых людей!
– Ваша связь с мисс Джеймс в данном случае является очевидным фактом, – сказал Стейн. – Нам нужно определить, нет ли в вашей связи чего-либо неправомерного или противозаконного. Странно, что она погибла за три дня до назначенной встречи с прокурором. Какую информацию она могла ему передать?
«Вот прямо так и позволил он Ною вести допрос», – подумала Люси. Ей хотелось отвести Стейна в сторонку и объяснить ему: любой человек с базовыми знаниями по психологии видит, что Кроули считает себя лидером, и давить на него не получится – это видно по его кабинету. Перегруженность помещения фотографиями и наградами – это же хвастовство связями. Так что склонить его к сотрудничеству будет лучше всего, поглаживая его эго и заставляя думать, что именно он может помочь распутать это дело, отвечая на их вопросы. Набрасываться на него сразу – большая ошибка.
Кроули подался вперед, упершись ладонями в столешницу.
– Я скажу вам то же самое, что