что Алиса будет рвать на себе волосы, а на запястьях у нее будут бинты, свидетельствующие о том, что с горя бывшая главная редактор порезала вены – и не один раз, но она, как гиена, жаждала учуять запах крови и никак не могла понять, отчего раненая добыча улыбается и выглядит так, словно не ее сегодня сожрут на ужин.
– Они не имели права тебя увольнять! – твердила она.
– Они и не увольняли, – Алиса пожала плечами. – Так что ты особо не расстраивайся.
– То есть… – Надя сделала большие глаза. – Ты еще там работаешь?
– Нет, просто я сама уволилась. Это не столь важно, но мне бы не хотелось, чтобы у тебя сложилось превратное мнение о моем бывшем начальстве.
Надя переваривала информацию. Возможно, ей говорили. А она не поверила. Потому что кто уволится с места главного редактора, едва приступив к обязанностям?
Действительно, кто?
– Неважно, – отмахнулась Алиса. – Ты-то как?
Надя некоторое время заливала, какая она успешная, как у нее все круто, пока не перескочила на любимую тему – «у меня воруют идеи».
Она набросилась на колумнистку некой газеты, которая все больше отдавала желтизной – не без помощи обозначенной журналистки, с таким вдохновением описывавшей силиконовые бюсты звезд, будто сама их им вставляла. Из ее заметок сочилась желчь, каждая буква была так щедро пропитана завистью, что неискушенный читатель, возможно, представлял себе светское общество сборищем коварных инопланетных андроидов, которые прибыли на Землю с миссией уничтожить планету.
Алиса была с Надей совершенно согласна – автор этих вульгарных статеек заслужила адовы муки, но у Нади, если честно, тоже рыльце в пушку – она, наоборот, неистово убеждала читателей, что стайка светских девушек, поблескивающих на тусовках бриллиантами, – прямо-таки основа нашей цивилизации, честь ее и оплот.
Надя распоряжалась светской хроникой в газете, проповедующей ценности буржуазии. Алиса все не могла понять – то ли эти девушки идут в светскую хронику ради того, чтобы заарканить миллионера, то ли уже в процессе им сносит башню. Наверное, не легко справиться, например, с такой информацией: когда подруга одного магната возжелала в подарок сумку «Биркин» – непременно розовую, из аллигатора, с фурнитурой из платины (четыреста восемьдесят шесть тысяч рублей), но надо ждать четыре года, пока подойдет ее очередь. Ясное дело, девушка не желала ждать, и специально обученные люди искали сумку по всей Европе, пока не нашли женщину, которая согласилась продать свою – свежекупленную, с неслабой наценкой, но тут подруга магната передумала – увидела в ЦУМе такую же у какой-то дамочки, и возжелала оранжевую.
Удивительное рядом – все эти красотки в огромных брильянтах от «Графф» сказочной красоты, в платьях от «Прада» и джинсах от «Дискэйрд», на парковке в рядок – «Бентли», «БМВ Х5», «Ягуары», распоследние «Лендроверы» и «Мерседесы» от «АМГ» – как тут устоять? Вопрос «чем я хуже?» звучит все чаще, а с девицами, увешанными ювелиркой от «Графф», завязывается странная дружба, основанная на соперничестве и маниакальном желании