за собой гибель, болезни и всевозможные несчастья.
По народному убеждению, выговоренное проклятие семь лет носится в воздухе и в каждое мгновенье может обрушиться на того, кому оно адресовано. Злое слово, неосторожно сказанное человеком, даже и не помышляющим, чтобы оно сбылось, – никогда не останется без последствий.
Наговаривается на хлеб, вино и прочее, что дается привораживаемому, также на его следы.
«Встану я, раб Божий (имярек), и пойду из избы в двери, из дверей в ворота, в чистое поле, под восток, под восточную сторону. Навстречу мне семь братьев, семь ветров буйных. „Откуда вы, семь братьев, семь ветров буйных, идете? Куда пошли?“ „Пошли мы в чистые поля, в широкие раздолья сушить травы скошеные, леса порубленные, земли вспаханные“. „Падите вы, семь ветров буйных, соберите тоски тоскучие со вдов, сирот и маленьких ребят, со всего света белого, понесите к красной девице (имярек) в ретивое сердце; просеките булатным топором ретивое ее сердце, посадите в него тоску тоскучую, сухоту сухотучую, в ее кровь горячую, в печень, в суставы, в семьдесят семь жил, единую жилу становую; чтобы красная девица (имярек) тосковала и горевала по (имярек) о сне суточном в двадцать четыре часа, едой бы не заедала, питьем она не запивала, в гульбе бы она не загуливала, и во сне бы она не засыпывала, в теплой паруше калиновым щелоком не смывала. Шелковым веником не спаривала, пошла, слезно плакала, и казался бы ей (имя рек) милее отца и матери, милее всего роду-племени, милее всего под луной Господней, скатного жемчугу, платья цветного, золотой казны“. Будьте вы, мои слова, крепки и лепки, крепче камня и булата. Ключ моим словам в небесной высоте, а замок в морской глубине, на рыбе на ките; и никому эту кит-рыбу не добыть, и замок не отпереть, кроме меня (имя рек). А кто эту кит-рыбу добудет и замок мой отопрет, да будет яко древо, палимое молниею».
На море на Океане, на острове Буяне живут три брата, три ветра, один северный, другой восточный, третий западный. Навейте, нанесите вы, ветры, печаль, сухоту рабе (имя рек), чтобы она без раба (имя рек), дня не дневала, часа не часовала. Слово мое крепко.
Пойти в баню, после паренья, стать на тот веник, которым парились, и говорить:
«Выйду из парной бани, стану своим белым бумажным телом на шелков веник: дуну и плюну в четыре ветра буйных. Попрошу из чиста поля четырех братьев, – четыре птицы востроносы и долгоносы, окованы носы. Лети из чистого поля белый кречет, неси белый кречет вострый нож и востро копье; садись белый кречет рабу Божию (имярек) на белы груди, на ретиво сердце. Режь же его белы груди тем же вострым ножом, коли же его ретиво сердце тем же вострым копьем; вынимай из его ретива сердца, из черной печени и изо всей крови горячей его тоску и кручину. Полети, белый кречет, понеси, белый кречет, всю тоску и кручину, на воду не опусти, на землю не урони, на стуже не позноби, на ветре не посуши, на солнце не повянь; донеси всю тоску кручину, всю сухоту, чахоту и юноту велику до раба божия (имярек), где бы его завидеть, где бы его заслышать, хошь бы в чистом поле, хошь бы при расстанье великом, хошь бы при путях-дорогах, хошь бы в