прыгать из-за них с крыши, еще раз повторяю.
– Я бы прыгнул с любого из двух новых мостов, там просто полиция все патрулирует.
– Ну все, хватит говорить страшные вещи. Ээ… Ведь у тебя не было сигарет.
– О, я нашел в кармане. Будешь? – подобным тоном Богдан нарочно продемонстрировал свою странную склонность к колкостям и протянул парню пачку.
Матвей прищурился.
– Я сказал, что не курю. Сначала ты оказал мне медицинскую помощь, а теперь пытаешься научить курить. Несколько минут назад ты проявил при мне бóльшую профессиональность, чем сейчас. Знаешь, что еще нужно сделать, прежде чем заслужить счастливую жизнь?
– Ну?
– Побороть все плохое в себе. Я же чувствую, ты нормальный, просто не держишь себя в узде, когда надо. И ты до сих пор нужен здесь людям. Пусть тебе одиноко, пусть с отцом не лучшие отношения… Это не на вечно. Найди в себе причину и разреши ее. Может, пока у тебя нет своей семьи, зато удачно сложилась карьера. Ты далеко зашел. И я не знаю, почему ты позволяешь себе виснуть в депрессии. Ты должен быть веселым, а не грустить. Многие люди завидуют тебе.
– Ты прав. Прости. Когда мне плохо, я всегда злой. Извини. Я могу ужасно себя вести. Жаль, что я такой человек.
– Важен каждый человек. Так что ты обязан стараться, просто направь свои силы в более мудрое русло. Почему я, малолетка, тебе это объясняю? Ведь ты взрослый мужик, ты бы сам смог дать мне совет!
– Скажи, как заставить себя разлюбить одну и полюбить другую девушку? И вообще, любил ли ты, чтоб так легко судить?
– Любил и люблю. Моя невеста, – ее я уже давно считаю своей женой, она и есть моя жена, но пока гражданская, – она сначала встречалась с другим парнем. Он умер. А потом внезапно, не специально, а внезапно, мы поняли, что наша любовь искренняя. Я был счастлив, когда она ответила взаимностью, но никогда не позволял себе делать ей больно, пока Стася была счастлива с другим. И уж никогда не вставал на край крыши. Оттуда нет выхода. Мы не имеем права так поступать с людьми, которым мы необходимы, а ты даже об отце не вспомнил, пока торчал на том здании.
– Я-то вспомнил. А вот он… переплакал бы, да забыл!
– Я думаю, это не так. Ближе сына или дочери у человека никого не может быть. Больше не дури, прошу. Давай обменяемся телефонами. Что хочешь! Я стану твоим другом, лишь пойми одно: ты не найдешь путь к своему счастью и к сердцу любимой, если будешь прокладывать его через развалины чьего-то чужого счастья… Я так не делал, я немного потерпел, и мне судьба улыбнулась! Ты думаешь, я не был в искушении сделать что-то злобное? Ненависть – это естественное чувство, когда ты безответно любишь. Однако я выжил, а живя, даже защищал спокойный любовный мир Стаси и Власа от, между прочим, такого же скользкого кретина, как ты! Извини за откровенность.
Молча докурив, Богдан бросил на стол деньги и, поднявшись, стал надевать куртку и говорить:
– Телефонами не надо обмениваться. Сильный человек слабому не товарищ.
– Да не делится мир на сильных