он опытным взором увидел, что моё увлечение рапирой не является детской блажью и отдал в надёжные руки.
Тренеры спортивного общества, которое курировал Львов, очень скоро сделали из меня чемпиона, а сам Львов, о, чудо, баллотировался на выборах губернатора нашего края и победил.
Став нашим губернатором, Львов развил бурную деятельность. Он создавал рабочие места, помогал матерям, детям и пенсионерам, чем вызвал симпатию моего отца, хотя Львов принадлежал к другой партии. В крае стала постепенно восстанавливаться нормальная жизнь.
Между прочим, Львов построил новый современный стадион и организовал при нём сильную фехтовальную секцию. Эх, знал бы он, во что она выродится!
Каким-то необъяснимым образом в фехтовальном спорте почему-то выдвинулись сыновья именно тех, кто не желал использовать производительные возможности земли на благо всех местных жителей, а дары леса, в том числе ценную древесину, взимал за бесценок и окольными путями гнал ласково улыбающимся и восторженным, как дети, китайским партнёрам.
Негласным куратором тайной оппозиции Львову стал вице-губернатор Иван Кторов, человек безвольный, но сластолюбивый, интриган по натуре с целым букетом комплексов. Он готов был делать всё в угоду своему алчному окружению, лишь бы оно продолжало лизать ему пятки, твердить, какой он гениальный, и не замышляло бы растерзать где-нибудь за углом в подворотне.
Губернатор не заметил, как на базе фехтовального спорта взросла мощная бандитская группировка, и настала очередь Львова. Средства, которые он планировал на кардинальное расширение рабочих мест, вдруг закончились, и планы по ускоренному развитию местных предприятий остановились на полпути.
Львов решил добиться помощи из федерального бюджета и убыл в Москву, где был неожиданно арестован по обвинению в растрате краевых средств. Прошёл также слух, что якобы под прикрытием фехтовального общества Львов создал в Москве тайное Братство Двух Вязов, девизом которого стал лозунг «За чистую столицу России!»
Якобы члены братства, все способные спортсмены-фехтовальщики, отлавливали в столице бродяг, после чего те бесследно исчезали. Слух вроде бы был не просто слухом, следствие раздобыло факты и предъявило Львову обвинение, в которое любой здравомыслящий человек, знавший губернатора, вряд ли бы поверил.
Арест Львова был настолько неожидан и нелеп, что все его соратники буквально оцепенели. Кторов, оставшийся на хозяйстве, напротив, воспрянул духом. Он словно почуял, что наступило, наконец, его золотое время.
Сделки с китайскими партнёрами стали заключаться гораздо интенсивнее, а бывшие мальчики-фехтовальщики теперь превратились в солидных дяденек – владельцев богатых лесных угодий, которые шустрый Кторов, как на конвейере, по мере необходимости, переводил в категорию земель населённых пунктов.
Для поддержания порядка Кторов пригласил из Москвы Владимира Басова. В чёрных