в Средневековье идеал женщины был двояким. Почиталась невинная девушка, невеста Господня, монашка или же женщина-мать. Поэтому женщине полагалось быть либо всегда «немного беременной» (эту особенность средневековых дам вы тоже можете увидеть на полотнах старых мастеров), либо уйти в монастырь.
Поэтому, кроме светского идеала безволосой красоты, был идеал красоты духовной. С ним можно познакомиться на иконах старых мастеров. Лица на них воплощали идеал духовности: бледные, изможденные, истомленные телесными страданиями, но освещенные внутренним светом.
Даже пропорции лица несли определенный канонический смысл. Преобладающим был лоб как носитель разума, властвующего над страстями. Символом страстности всегда считались губы, а силу эгоизма и личной воли воплощал подбородок. Поэтому на старых иконах подбородок очень мал, а губы – тонкие и бледные. Сразу понятно, что вот перед нами женщина аскетичная и покорная Богу. И, конечно, главенствующее положение занимают глаза, как зеркало души – в пол-лица, глубокие и печальные, осознающие всю глубину мировой скорби.
С наступлением эпохи Ренессанса идеал женской красоты меняется коренным образам. Место невесомых мадонн с полными неземной печали глазами и бледными вытянутыми лицами занимают пышущие здоровьем молодые и упитанные красавицы. Появляются новые каноны красоты, причем особенное внимание уделяется лицу и волосам: красивый рот, белые зубы и ярко-алые губы навевают мысли о земных радостях и не имеют ничего общего с бескровными устами красавиц Средневековья. Специфическими требованиями эпохи Возрождения к внешности были: высокий, не обрамленный волосами лоб, пухлые щечки, обязательно с ямочками, и полные тайны влажные с поволокой, глаза. Идеалом становится спокойная, «здоровая» красота, которую мы привыкли видеть на полотнах Тициана или Рембрандта, где изображены молодые прелестницы с игривыми кудряшками вокруг миловидного личика и очаровательным румянцем во всю щеку.
А вот женщинам мусульманских стран повезло меньше. Мало того, им нужно было носить чадру, и о том, какое у них лицо, знали лишь редкие счастливцы. А уж о запечатлении на холсте не шло и речи – ислам запрещает рисовать людей. Поэтому мы не можем судить о восточных красавицах, любуясь их портретами. Зато поэты, влюбленные в них, восполняют этот пробел с лихвой. К тому же им нет равных по части художественных эпитетов и лестных метафор: глаза газели, стан, как кипарис, лицо, как лепесток цветка, волос, как перо черной птицы. Если верить поэтам, восточные женщины были очень красивы.
Как бы то ни было, очевидно, что красота – явление многоликое. Она всегда была достоянием любого народа во все времена. Красота – обещание счастья. А счастье у каждого свое. А потому и красота – своя. Но главный ее отличительный признак – то, что она – проявление гармонии и появилась в мире на радость людям.
Глава 1
Лиц много – красивых и разных
Можно с уверенностью