При входѣ молодыхъ дѣвушекъ, онъ отпрянулъ отъ своихъ креселъ какъ ужаленный вепрь, и покраснѣлъ до ушей. То былъ мистеръ Джозефъ Седли.
– Здравствуй, братецъ, сказала миссъ Седли улыбаясь. Рекомендую мою подругу, миссъ Шарпъ, о которой я тебѣ говорила.
Съ этими словами, она подала руку своему чопорному брату.
– Когда же, сестрица? Хоть убей, не помню… то-есть, оно выходитъ просто, что… сегодня прекрасная погода, и холодъ пробираетъ насквозь. Не правда ли, миссъ?
И, проговоривъ эту сентенцію, мистеръ Джозефъ Седли принялся изо всей мочи разгребать огонь въ каминъ, хотя никто не могъ чувствовать холода въ половинѣ іюня.
– Ахъ, какой онъ хорошенькій! шепнула Ребекка Амеліи довольно громко.
– Будто бы? Ты такъ думаешь? Я ему скажу это.
– Ни полслова, моя милая, сохрани тебя Богъ! сказала миссъ Шарпъ, отскочивъ назадъ, какъ робкая лань.
Мистеръ Джозефъ еще съ большимъ усердіемъ началъ разгребать огонь.
– Я еще не благодарила тебя; братецъ, за твой индійской подарокъ: прекрасныя шали, Ребекка; не правда ли?
– Безподобныя! отвѣчала миссъ Шарпъ, и умильные ея глазки обратились на разгребателя углей, который между тѣмъ пыхтѣлъ, кряхтѣлъ, раздувался и краснѣлъ почти такъ же, какъ угли въ каминѣ.
– Но я, Джозефъ, не могу тебѣ сдѣлать такого прекрасного подарка, продолжала сестра, а впрочемъ, знаешь ли? при выходѣ изъ пансіона, я вышила для тебя пару прекрасныхъ подтяжекъ.
– Какой вздоръ ты говоришь, Амелія? Что съ тобой? вскричалъ братъ, испугавшійся неизвѣстно какихъ вещей. Кстати, я уже слишкомъ засидѣлся, мнѣ пора ѣхать. Пусть подаютъ мою одноколку.
Въ эту минуту вошолъ отецъ семейства, побрякивая своими печатями; какъ истый британскій негоціантъ.
– Что здѣсь у васъ, Эмми? сказалъ онъ. Зачѣмъ понадобилась одноколка твоему брату.
– Онъ хочетъ ѣхать, папенька.
– Куда? Зачѣмъ?
– Я обѣщалъ сегодня обѣдать съ господиномъ Бонеми.
– Что это за Бонеми?
– Мой сослуживецъ.
– Но вѣдь ты сказалъ матери, что будешь обѣдать съ нами?
– Оно бы, пожалуй, все равно… но въ этомъ костюмѣ, вы видите, не совсѣмъ удобно.
– Пустяки, мой милый. Посмотрите, миссъ Шарпъ, развѣ онъ дуренъ въ этомъ франтовскомъ нарядѣ?
Миссъ Шарпъ, какъ и слѣдуетъ, взглянула на свою подругу, и обѣ засмѣялись самымъ пріятнымъ смѣхомъ.
– Случалось ли вамъ видѣть такіе прекрасные жилеты въ пансіонѣ у старухи Пинкертонъ? продолжалъ отецъ, находившій очевидное удовольствіе помучить молодого человѣка.
– Батюшка!.. Ради Бога! восклицалъ смущенный мистеръ Джозефъ.
– Что, мой другъ! Развѣ я задѣлъ за чувствительную струну?
Къ обществу въ гостиной присоединилась теперь мистриссъ Седли.
– Послушай, жена, продолжалъ неумолимый старикъ, я какими-то судьбами задѣлъ за чувствительную струну твоего сына, похваливъ его пестрый жилетъ. Можешь спросить объ этомъ миссъ Шарпъ.
Молодыя