Чарльз Мартин

В объятиях дождя


Скачать книгу

брови.

      «Вот здорово!» – думает Мэтт, и он почти готов съесть весь мусс и даже ложку облизать. Ему нравится, когда она вот так разговаривает с ним. Однако ему по-прежнему не хочется пробовать яблочный мусс, и он отрицательно качает головой и продолжает отмывать подоконник.

      – Ладно, как хочешь, – говорит Вики и кладет ложку на поднос. – Но что же принести тебе на десерт к обеду?

      Мэтт удивлен ее реакцией.

      – Может, хочешь чего-нибудь особенного?

      «А вдруг мне это особенное тоже не понравится?» – думает Мэтт. Но, может быть, он ошибается? Может, они ничего лишнего и не подкладывают в яблочный мусс? Но если так, то куда же? И, вполне возможно, он уже съел эту «добавку»!

      – Мэтт? – шепотом окликает его Вики. – Так чего тебе хочется на десерт, сладенький мой?

      Это слово ему тоже очень нравится, и он внимательно разглядывает ее пухлые темно-красные губы и то, как подрагивают их уголки. Как у нее округло и заманчиво прозвучало это слово, «сладенький», и Мэтт внимательно разглядывает едва заметные тени под ее глазами. Вики опять заговорщически приподнимает брови, словно сообщает большой-большой секрет, который навеки должен остаться между ними:

      – Я могу заскочить в «Трюфели»!

      Значит, бросила косточку, на которой еще есть кое-где мясо. «Трюфели» – шоколадный бар, что в нескольких милях от лечебницы, и кусок торта там стоит восемь баксов, но он такой большой, что его хватило бы на четверых. И Мэтт снова кивает: да, ведь это шоколадное пирожное с малиновым сиропом!

      – О’кей, дорогой, – улыбается Вики и поворачивается, чтобы уйти. – Встретимся через час в игровой?

      И снова он кивает в ответ и смотрит на шахматную доску. Вики – единственная во всей лечебнице, кто может надеяться сыграть с ним, Мэттом, в шахматы, хотя, если уж говорить откровенно, она тоже играет не очень-то хорошо, и он может объявить ей мат через шесть ходов, но часто объявляет только через десять-двенадцать, а иногда и через двадцать. Перед тем, как передвинуть очередную фигуру, Вики постукивает ногтями по зубам, все возбужденнее двигает ногами под столом, а коленки, икры и щиколотки в нейлоновых колготках все слышнее трутся друг о друга, и он, устремив сосредоточенный взгляд на доску, чутко прислушивается к шелесту, доносящемуся снизу.

      Вики уходит, а Мэтт приближается к подносу, на котором она оставила ложку. Он поднимает ее и начинает тщательно оттирать бумажной салфеткой, пропитанной жидкостью для мытья посуды, шесть раз меняя салфетку, пока ложка, по его мнению, не становится вполне чистой. Через час, наведя в палате стерильную чистоту, он выходит в коридор с шахматной доской под мышкой. По дороге в игровую он сует пятикилограммовую пластиковую сумку с мусором в большой серый бак. Этот бак тоже надо бы как следует почистить, но ведь его ждет Вики, так что баку придется подождать.

      Мэтт входит в игровую и видит Вики. Да, после игры надо будет помыть и шахматы, все-все, до единой фигуры, но игра с Вики