вряд ли можно счесть сражением. Но смеяться над приятелем колдун не стал.
– В зале тоже – только и разговоров, что о войне. Что им здесь, на окраине, император с войной и нашествием? Айдонах совсем рядом, мир все еще не подписан – вроде бы, должно с ним забот хватать, не говоря уж о своих разбойниках вроде этого Тремлака. Скажи, Годвин, тебя заботит война с империей?
Воин сел в кровати и пожал плечами.
– Так войны-то пока нет.
– Вот и я говорю…
В дверь постучали. Джегед отворил – доставили ужин. Когда прислуга удалилась, приятели подсели к столу. Колдун снова заговорил:
– Что им до королевских забот? Вот меня ничуть не занимают распри сильных мира сего.
– Солдатам короля мало платят, – заметил Годвин с набитым ртом. – И риск несоизмеримый! Я полгода прослужил в гарнизоне, насмотрелся. До простых лучников никому нет дела, гоняют туда и сюда… А сдохнут – наберут новых. То ли дело с тобой, ты всегда продумываешь заранее, планируешь. Слушай, а я вот хотел спросить: этот маг, который в замке, он сильный? Ну, был?
– Я так и не успел оценить. Судя по первому удару – слабак. Здесь, на окраине королевства, сильные маги не живут, слишком далеко от столицы.
– Ты хочешь сказать, что чародеи с талантом предпочитают делать карьеру в Уртахе? При дворе?
– И это тоже… Видишь ли, Годвин, наша сила – она же от Павшего. Он наделил нас могуществом. А гробница Павшего – в Уртахе. Чем дальше от столицы, тем меньше возможности мага. Человеку с талантом здесь… как бы тебе объяснить… ну, тяжело, будто дышишь с трудом, не выходит всей грудью вздохнуть. И тянет в Уртаху, к гробнице, и тянет… Чем больше твоя чувствительность к магии, тем сильней тянет.
– Священники учат, что он сошел с небес… отметил нашу землю, так сказать, – воин уплетал снедь и говорил торопливо, урывками, между глотков. – Поэтому нам все и завидуют! И император тоже!
Джегед и ел и говорил медленно и задумчиво, с расстановкой.
– Не знаю, сошел с небес к нам нарочно, или же свалился, как учат имперские попы – однако от него исходит нечто, что позволяет нам творить магию.
– Нечто?
– Мы называем это эманациями. Эманации Павшего, слышал такое слово? В Уртахе, над его телом, эманации сильны. Чем дальше от гробницы, тем они убывают, рассеиваются. Это как запах – рядом с покойником воняет крепко, а отойдешь, так и не чувствуешь. Здешним магам не хватает божественной силы, поэтому они не могут навостриться как следует. Тут уж есть талант или нет, а ничего не поделать. Вот я зачаровываю доспехи и амулеты всякий раз, как бываю в Уртахе, обновляю наложенные на них заклинания.
– Ну да, я помню, ты ходишь в мавзолей Павшего всякий раз, как мы бываем в столице. А здешние?
– Они сидят по своим башням и берлогам, в Уртаху не ездят. Видел, каков, к примеру, этот Греспен? Небось, и носа из башни не показывает. У себя-то он скопил по крохе, накрутил заклинания