они принадлежали. При этом большая часть остатков диких животных происходит от зайцев. Представляется достаточно очевидным, таким образом, что в жизни населения столицы Золотой Орды охота не имела сколько-нибудь существенного хозяйственного значения», – писал учёный.[203] Это не совсем вяжется с многочисленными публикациями, утверждающими, что охота, наряду со скотоводством, была одним из основных занятий татар. Да и наш знакомый Иосафат Барбаро красочно описывал буйство дикой природы в низовьях Дона, в окрестностях города Тана:
«Ночью, если окна в домах были отперты, птицы, привлеченныя светом огня, влетали даже в самыя комнаты. Диких зверей, как то оленей и других, сбежалось также безчисленное множество;но они боялись подходить слишком близко к городу».[204] В такой ситуации горожане просто обязаны были питаться дармовым мясом зверя и птицы. Чем можно подтвердить эти догадки? Воспользуемся материалами доклада Ю. Я. Кожевниковой «Фауна средневекового Азака» на Азовской научно-практической конференции 1986 года по истории Поволжья и Северного Причерноморья. Город Азак (Тана), будущий Азов, располагался в низовьях Дона. Исследуя кости животных, птиц и рыб, обнаруженные археологами при раскопках культурного слоя XIV века, Ю. Я. Кожевникова приводит интересные данные: «Из всего обилия животных, только четыре особи были дикими. Найдены кости 1 лося, 2 благородных оленей, и 1 лисицы».[205]
Другой исследователь, Аида Григорьевна Петренко, для волжского города Великого Болгара также отмечает всего 0,2 % костей диких животных от всего их количества в культурном слое этого древнего поселения.
Значит, справедливо считают исследователи, охота не имела существенного хозяйственного значения для древних степных городов Поволжья и Придонья. А как же быть с описаниями Иоса фата Барбаро или Абулгази-Баядур-Хана о массовых облавных охотах, которые устраивали татары? Скорее всего, такие мероприятия численностью в несколько тысяч или десятков тысяч человек не были обыденным явлением, а являлись неким древним ритуалом. Но здесь надо сделать оговорку. Отряды татар или других степных кочевников охотились большей частью на марше в степи, где и оставались останки животных и птицы. И в таких степных походах действительно могли питаться большей частью дичью.
При охоте на пушного зверя тушки животных до городов просто не доходили. Шкурки снимались вблизи мест охоты, а мясо добытых зверьков, скорее всего, употреблялось охотниками в пищу. (В сибирской тайге охотники-промысловики в советское время охотно использовали в пищу тушки добытых белок, куниц, соболей и совсем не по причине бескормицы. Полевики-«научники» тоже не гнушались такой едой. Суп из лисы, мясо которой у многих вызывает брезгливость, ничем не хуже супа из зайчатины, а мясо белки вообще является деликатесом).
А вот ещё одно сообщение Марко Поло о татарской охоте во времена Кублай-Хана (внука Чингис-Хана): «Ни одному купцу, ремесленнику