xmlns:fb="http://www.gribuser.ru/xml/fictionbook/2.0" xmlns:fo="http://www.w3.org/1999/XSL/Format" xlink:href="#n_1" type="note">[1] ни «бессознательно прославленный» Карпентер, ни мудрый Уоллас, ни опытнейший М.А.[2] (Оксон), ни предусмотрительный лорд Рэйлих, который, сомневаясь в собственной проницательности, нанял профессионального фокусника и использовал его на своих сеансах; ни доктор Картер Блейк, ни целая толпа других весьма компетентных исследователей не смогли бы определить, видел ли своим орлиным взором Ланкастер-Донкин созвездие Близнецов, бросив на него один-единственный взгляд, – это обман. Ничего подобного не случалось со времени Бэрда, электро-сенной лихорадки и судьбы Эдди, объявившего профессорско-преподавательский состав Йельского университета группой ослов, поскольку они отказывались принять внушенное ему Богом открытие тайны чтения мыслей, и горевавшего по поводу имбецильности этого «любезного идиота», полковника Олькотта, за то, что тот предпочел единственный часовой сеанс «электрического» доктора двухмесячному изучению феномена Эдди.
Я – американская гражданка пока еще в зачаточном состоянии, господин издатель, и мне нельзя надеяться, что английские мировые судьи с Боу-стрит прислушаются к голосу, раздавшемуся из города, который, как поговаривают, очень мало уважают британские ученые. Когда профессор Тиндаль спрашивает профессора Йомэнса, смогут ли нью-йоркские плотники соорудить ему экран десяти футов длины для его лекций в Институте Купера и нужно ли ему самому необходимым отправлять в Бостон ледяной пирог, необходимый для его опытов; и когда Гёкси выказал огромное удивление, что «иностранец» способен выражать свои мысли на вашем (нашем) языке так, что это совершенно понятно, – «по всей видимости», – нью-йоркской аудитории, и что эти неглупые парни – нью-йоркские репортеры – способны доложить ему, несмотря на их акцент, были ли в Нью-Йорке «привидения», то я не могу надеться выступить в лондонском суде, когда защитника преследуют английские ученые. Но, к счастью для доктора Слейда, британские суды не руководятся иезуитами, и поэтому Слейд может избежать участи Леймари. Конечно же, он явится в суд, если ему разрешат призвать на свидетельское место своего Овассо и других преданных ему «хозяев»,[3] чтобы записать их свидетельства внутри сдвоенной грифельной доски, сделанной самими же мировыми судьями. Это и есть золотой час доктора Слейда; ведь ему никогда не выпадало удачной возможности продемонстрировать реальность проявлений феноменов и дать спиритизму победить скептицизм; а мы, кому известны удивительные силы доктора, уверены, что он сумеет это сделать, если ему будут помогать те, кто в прошлом совершил очень много при его содействии.
[Е.П. Блаватская и Эдвард Уимбридж]
Перевод – О. Колесников
[Статья с таким названием