серьезно, мистер Бридон. Вы не хуже меня знаете, что люди обыкновенно кончают с собой из-за денежных затруднений, или от несчастной любви, или от заурядной меланхолии. Денежных затруднений тут в помине не было, его адвокаты подтвердят. Безумная любовь человеку его возраста, и тем более холостому, как правило, не грозит, а имя Моттрама вообще никогда не связывали с именем женщины. Ну а что до меланхолии, его знакомые ничего подобного за ним не замечали.
– Я смотрю, вы совершенно уверены, что он покончил самоубийством. По-вашему, и несчастный случай, и преступление здесь исключаются? У богачей ведь бывают враги, а?
– В книжках. Но я сомневаюсь, чтобы кто-то надумал убрать Моттрама. А несчастный случай… как его увязать с историей про врача-специалиста? И почему, когда он умер, дверь его комнаты была заперта? Спросите пулфордскую прислугу – они вам скажут, что дома он никогда не запирался, а здешний коридорный сообщит, что ему было велено первым делом принести с утра воду для бритья.
– Значит, дверь была на замке? По правде говоря, я толком не слыхал, как все обнаружилось. А вы, наверно, видели все собственными глазами.
– Видел. И, должно быть, никогда не забуду. Хотя в принципе я не противник самоубийств. На мой взгляд, зачастую в них нет ничего дурного, а то, что христианство их не приемлет, есть попросту отголосок частной распри между Блаженным Августином и кем-то из тогдашних еретиков. И все равно, когда находишь человека, которому накануне вечером пожелал «доброй ночи», мертвым, отравленным газом, это как удар обухом по голове, напрочь выбивает из колеи… Впрочем, вы хотите узнать подробности. Так вот, коридорный принес воду для бритья и обнаружил, что дверь заперта, он попробовал заглянуть в замочную скважину, однако безуспешно; тогда он пришел ко мне посоветоваться, как быть. Я заподозрил неладное, и ломать дверь вдвоем с коридорным, без свидетелей, мне как-то не очень улыбалось. Но тут я случайно посмотрел в окно и увидел Феррерса, здешнего доктора, он, как всегда по утрам, шел купаться. Коридорный привел его в гостиницу, и он тоже согласился, что другого выхода нет, надо ломать дверь. Сделать это оказалось легче, чем мы думали. Газом, конечно, воняло по-страшному, даже в коридоре. Доктор сразу же проверил вентили и выяснил, что газ перекрыт. Не знаю, как это получилось; вентиль, так или иначе, до крайности разболтан, и не исключено, что доктор ненароком сам его и закрутил. Потом он подошел к кровати и мигом установил, что бедняга Моттрам мертв и умер от газа. Ключ торчал в замке изнутри и действительно запирал дверь. Между нами говоря, Лейланд, по-моему, очень заинтригован этим злосчастным вентилем. Но в комнату явно никто не заходил, а мертвецы вентили не закручивают. Я уж и так и этак прикидывал – выходит только самоубийство. Да, чего доброго, придется давать вашей Компании свидетельские показания.
– Конечно, ситуация весьма затруднительная. Не то чтобы они жалели денег, нет, дело в принципе, понимаете? Им не хочется поощрять самоубийства. Кстати, вы не скажете, кто наследники? Я имею в виду, когда человек страхует свою жизнь, а потом