установить сигнализацию.
– Кто захочет влезть, того не остановишь. У нас нечего брать! Деньги я храню в банке.
– А мои драгоценности?
– Если их украдут, я куплю тебе новые.
– Ну, Алекс… Ты меня совсем разлюбил, да? – капризно протянула она, сморщив носик.
На ее губах была кровь – его кровь. Совсем как в фильмах про вампиров. В свете, который проникал в гостиную из спальни, она казалась черной. Глебов вытер руку о простыню, – порез был неглубокий, но кровоточил и саднил.
Магда взяла стилет и, словно обжегшись, бросила его на пол.
– Прости… я не ожидала, что ты на меня… накинешься. Сам виноват.
Глебов поднял клинок и приставил к ее груди. Лезвие, неоправданно острое для сувенирного изделия, блеснуло холодной сталью.
– Давай, убей! Ну же! – с вызовом произнесла жена. – Ты ведь это собираешься сделать?
– Не боишься?
– Тебя? Нет…
На лбу Глебова выступили капельки пота.
– Роса страсти… – плотоядно улыбнулась Магда. – Или страха… Слова похожи, а чувства? Что ты сейчас чувствуешь, Алекс?
– Черт… Насмотрелась дурацких фильмов по телевизору. Вообразила себя Шарон Стоун!
– Я не смотрю телевизор. Давно, с тех пор, как погибли мои родители, и я услышала об этом в новостях…
– Извини…
– Я ненавижу кино, – прошептала Магда, переворачиваясь на спину. – Там воображаемая жизнь, которой люди подменяют свою. Вот ты живешь в полную силу? Или все воображаешь? Каким ты должен быть, как вести себя, как любить женщину, как заниматься сексом?
Она ставила его в тупик своими вопросами.
– Терпеть не могу слово «секс»!
– Я тоже, – не растерялась Магда. – Скажи, что у нас с тобой было только что? Любовь? Но разве она случается время от времени?
«Заговаривает мне зубы, – думал Глебов. – Отвлекает от главного: зачем стояла надо мной с ножом».
– Ты сильно изменилась с тех пор, как мы встретились.
– Правда? Тебе следовало узнать меня получше, прежде чем набиваться в мужья.
Фраза, которую он собирался произнести, застряла у него в горле. Магда умела резать по живому – она бывала жестока, как дети, не приученные щадить других.
«Так больше не может продолжаться, – повторял про себя Глебов. – Мы оба доведем себя до чего-нибудь ужасного, непоправимого…»
– Ты хотела меня убить, – утвердительно произнес он.
– Какая ерунда. Я же объяснила, что…
Он вскочил, отбросил одеяло и босиком, без одежды направился к входной двери. Прильнул к глазку. Разумеется, лестничная площадка была пуста…
Они с Магдой были женаты пять лет, но он так и не привык к ее причудам. Она действительно изменилась – после того случая… Однако у нее и раньше хватало странностей.
«Должно быть, не она очаровала меня, а соленое, жаркое дыхание Венеции, мистического города влюбленных и поэтов, веселых женщин, музыки, праздной и праздничной толпы – города, который живет удовольствиями и ради удовольствий.