рассказа, повести).
Проживал в селе нашем мужичок Яшка Кочетов. По местному-то говору: груздок из маленьких, а ядреный, крепкий. Глядел весело, говорил бойко и при случае постоять за себя мог. От выпивки тоже не чурался. Прямо сказать, с этой стороны хоть и не рассказывай, не будь худо помянута покойна головушка.
В одном у него строгая мера была: ни пьяный, ни трезвый своего заветного из рук не выпустит. А повадку имел такую: все денежки, какие добудет, на три доли делил – 1 едовую (на пропитание значит), 2 гулевую, и 3 душевную. В душевную, конечно, самая малость попадала. Все что попадало в едовую долю, все до копейки жене отдавал и больше в них не вязался: «хозяйствуй как умеешь!» Гулевые деньги, от калымов, левых заработков, себе забирал, а душевную долю никому не сказывал, – как и тратил, и сказывать не любил. «Душа не рубаха, что ж ее выворачивать. Под худой глаз попадет, так еще пятно останется, а мне охота ее в чистоте держать. Да и на дело это требуется».
Начнут спрашивать, какое такое дело для своей души у него есть, а он в отворот и говорит: «душевное дело – сродни искусству, творчеству. В крепком камушке драгоценном сидит, хранится. К нему подобраться не столь просто, это не как табачку на трубочку спросить».
Одним словом, чудаковатый немного мужичок – Яшка Кочетов.
А дело его душевное проглядывалось. По столярному и плотницкому мастером был Яшка. И ворота у его дома резные, разукрашенные, одни на всю округу – красота. А уж наличники на окнах – те с резными картинками были на загляденье. И там – птички на веточках и кисти виноградные окна обвивали, каждый листочек, как живой гляделся.
Вот один раз собрались мужики около стройки сельского магазина. Тогда расширялось село наше, и строили новый магазин. Сидели на бревнах многонько народа, о чем-то разговаривали. И подошел к ним и Яшка послушать.
Мужики как раз говорили о своих делах. Жаловались больше, что время скупое подошло. Разговор не бойко шел. Все к тому клонится, как у мужиков заведено, особенно день выходной, – выпить бы по случаю праздника, да денег нет. Тут видят: подходит еще новый человек. Один из мужичков и говорит: «Вон Яшка Кочетов идет. Поднести, поди, не поднесет, всех расшевелит, да еще спор заведет». – «Без этого не обойдется, – поддакнул другой, а сам навстречу Якову давай наговаривать в шутливой форме, – Как, Яков Иваныч, живешь-поживаешь? Что там по хозяйству? Не окривел ли петушок, здорова ли кошечка? Как спал-почивал, какой сон легкий видел?»
И Яков в ответ шутит с сарказмом:
«Да ничего живу – по-хорошему. Петух тебе поклон посылает по-соседски, а кошечка жалуется: больно много сосед мышей развел – справляться сил нет». – «А сон, и точно, занятный видел. Будто в соседнем селе Бог по дворам с сумкой денег ходил, всех уговаривал: «Берите мужики денежки, кому сколько надо. Без отдачи! Лучше дармовые-то, чем полтиннички по одному непосильным трудом добывать».
«Ну и что, чем кончилось?» – засмеялись