Отец его – мариец из Медведевского района, а мать из другого района Марийской республики. Отец его строитель был бригадиром комплексной бригады по методу Злобина, и его фото висело на доске почета в Марстройтресте, как передовика. Но он часто выпивал, пьянствовал. Поэтому благ никаких у них не было. Жили они в квартирке гостиничного типа (16 кв\м) не особо богато.
В школе Изэрге учился хорошо. Ребята в классе, однако, его не любили. По некоторым предметам Изэрге был отличником, а отличники почему-то в школе не были в почете. Он не давал списывать, и был фаворитом учителей….
Их район, на окраине города был шпанистым. В частном секторе, в деревянных домах жили ребята задиристые, драчуны и «бандиты».
Изэрге, в классе 5-ом, тогда немецкий язык начали изучать, – познакомился и подружился с татарином Санькой, который остался на второй год и был переведен к ним в класс. Этот Санька Ахматьян был «грозой» среди ровесников. И он привел Изэрге на голубятню, что стояла позади школы во дворах, ближе к частному сектору, к деревянным домам окраины города. Там и втянулся Изэрге в компанию шпаны района. Вся шпана собиралась на голубятне. Там он научился, и курить и в карты играть на деньги, и прочим «шалостям».
Успеваемость в школе у Изэрге резко снизилась. Стал он, по некоторым предметам на тройки учится, а бывало, и уроки пропускал. Но любил Изэрге читать книжки и сочинял сам стихи. В школе организовали факультатив – литературный кружок. Вот туда и ходил Изэрге. Он писал сначала стихи, изучал – ямб, хорей, дактиль, анапест. Писал и лесенкой, под Маяковского. Стихи его хвалила учительница литературы, которая и вела занятия в литкружке. Один раз, в 7-ом классе уже, стихи сочиненные Изэрге послали в газету «Пионерская правда» и их напечатали. Из всей школы Изэрге прославился тем самым. А по немецкому языку в школе проводили спектакль-конкурс по сказкам Ганса Христиана Андерсена. На этом конкурсе Изэрге тоже завоевал первое место и его наградили как отличника по немецкому языку. «Гензе – гензе» – гуси-гуси, только и запомнил он слова из своей роли в немецком спектакле. Ему подарили пластинку «Уроки немецкого языка» и грамоту дали. Но математику он запустил и другие предметы пропускал, и за это его ругала классная руководительница «Марь Иванна», она же учила по русскому и литературе, она же и вела литературный кружок.
Я видел, что с тоской и с некоторым наслаждением, с любовью вспоминал Изэрге Сиртак свои детские годы. Психологически раскрепостить, раскрыть, подобрать ключик к человеку мне было не сложно. Еще в семинарии я отдельно брался за изучение психологии. Читал и Зигмунда Фрейда и польского Пиаже и труды наших русских психологов. Я не просто поддакивал Изэрге во время наших бесед, но искренне сопереживал. И по принципу – «откровенность на откровенность» рассказывал ему о своем детстве, которое резко и во многом отличалось от его воспоминаний. Так у нас и получалось «откровение помыслов» –