Да, мой дорогой.
Жюльен. Я тебе все это объяснил, и ты мне поверила. Ты согласилась, а тут еще пеленки, и соски, и покрасневшие от стирки и мойки посуды руки, и вся эта будничная и жалкая жизнь. Ведь тебя никто не принуждал, ты сама согласилась.
Коломба. Я согласилась потому, что любила тебя, мой дорогой, вот и все.
Жюльен (кричит). Одной твоей любви недостаточно! Я уезжаю. Поклянись, как мы тогда клялись.
Коломба. Перед мэром? Но он такой уродливый с этим шарфом на животе, да еще весь в перхоти. Это не считается.
Жюльен. Ну хорошо, тогда поклянись, как клялись мы перед старым кюре, который думал о чем-то своем, в маленькой промозглой часовенке, где не только не было приглашенных, но, возможно, даже самого Господа Бога не было.
Коломба. Хорошо. Клянусь. Доволен?
Жюльен. Плюнь.
Коломба. Плюнула. Но, дурачок мой милый, не потому я твоя жена, что клялась, а потому, что люблю тебя.
Жюльен (кричит). Нет! Не желаю, чтобы ты была моей женой потому, что меня любишь. Что мне одна твоя любовь? А завтра возьмешь и разлюбишь. Я хочу, чтобы ты была моей женой всегда, потому что дала мне клятву!
Коломба (немножко обижена). Значит, тебе все равно, люблю я тебя или нет?
Жюльен (яростно кричит). Да! (Спохватывается, вид у него несчастный.) Нет! Пойми же меня, пташка. Ты не только моя жена. Жену я мог бы себе и другую найти, может, еще красивее тебя.
Коломба (даже подскакивает от негодования). Как это – красивее? И ты еще смеешь говорить, что меня любишь? Иди ищи себе другую такую идиотку, иди сейчас же, и посмотрим, как ей будет весело с тобой жить!
Жюльен. Послушай, Коломба. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю. Ты тоже можешь встретить человека красивее и сильнее меня и полюбить его как мужчину. Такая любовь – лишь часть нашей любви, ее можно подарить кому угодно, просто потому, что мы молоды, мы живые люди. А ты, ты совсем другое. Ты моя союзница, мой маленький брат. Все они отвратительны, они бесхребетные, и тот из них, кто не зол, непременно глуп. С самого раннего детства помню только одно – вечные оскорбления. Ненавижу их.
Коломба. По правде сказать, ты и сам не слишком уживчив.
Жюльен (кричит). Да, я не уживчив. Но я создал мир на собственный лад, и там все гораздо труднее и все чище. И этот мир – ты, Коломба, и наш маленький старичок, который хохочет в пеленках, пока еще хохочет, пока еще не показал, на что способен.
Коломба. Однако этот старичок твой родной сын! И если он вырастет не таким, как тебе хочется, ты что же, любить его не будешь?
Жюльен (кричит от всего сердца). Да!
Коломба. Значит, насколько я понимаю, ты любишь меня за мои достоинства?
Жюльен. Да.
Коломба. Будь я лгунья, воровка или, скажем, кокетка, ты бы меня не любил?
Жюльен. Нет.
Коломба. Значит, ты любишь меня только за одни мои достоинства? А знаешь, это не особенно лестно. За мои достоинства меня каждый может полюбить – дело не хитрое! Надо любить меня также и за мои недостатки, если ты действительно меня любишь!
Жюльен.