и прикурив длинную тонкую сигаретку.
– Я смотрю, ты неплохо провела вечерок?
– Ты имеешь в виду хмель в моих глазах?
– И в словах тоже.
– Да, пришлось выпить с ребятами. Ты ведь меня не осуждаешь? Не коришь?
– Упаси боже!
– Деликатность твоего поручения требовала особого подхода. Я должна была выглядеть своей.
– Что пили?
– «Русский стандарт». Хуже «Абсолюта», гораздо хуже.
– Это звучит как комплимент.
– А это и есть комплимент.
Оба говорили слова необязательные, как бы ни о чем, словно опасаясь произнести главное, ради чего Жанна уходила чуть ли не на весь день, ради чего с кем-то пила водку «Русский стандарт», вынуждая Епихина терзаться и маяться в неизвестности.
– Значит, ребят своих нашла? – не выдержал наконец Епихин.
– А чего их искать, они всегда на месте.
– В полном составе?
– Ты хочешь спросить – не посадили ли кого? Посадили. Но не всех. И не лучших.
– Надолго?
– Да так, по мелочевке. На пустяках прокалываются ребята.
– На большие дела не идут?
– Отходились, – Жанна встала, вышла в коридор походкой легкой и стремительной, вернулась с сумкой на длинном ремне и, размахнувшись, бросила ее в сторону дивана. – Лови, Епихин!
В последний момент Епихин сумел на лету поймать сумку и вздрогнул от счастья – сумка была тяжелой, узнаваемо тяжелой – он уже знал, что там, и не торопился открывать. Его охватило такое чувство, что пока сумка закрыта, пока он не видит, что в ней, то и упрекать, а тем более обвинять его не в чем. Но стоит открыть сумку, щелкнуть замочком и откинуть верхнюю ее часть, как сразу же он станет уязвимым, и с этого самого момента ему придется опасаться, прятаться и скрывать свои затеи. Он положил сумку на колени и, подняв голову, посмотрел на Жанну.
– Это оно, – сказала она.
– Значит, удалось, – почти обреченно сказал Епихин.
– Ты, Валя, связался со страшным человеком – мне все удается, за что бы я ни взялась.
– Значит, удалось, – повторил Епихин упавшим голосом. Казалось, он надеялся, что все сорвется, и он с легкой душой откажется от безумной своей затеи. Так, наверное, бывает с парашютистом перед первым прыжком – он все ждет, что погода окажется нелетной, что парашютов на всех не хватит, что летчик заболеет и прыжки отменят… Но нет, нет, ребята, – и погода хорошая, и парашютов хватает, и летчик как никогда весел и беззаботен…
И приходится прыгать.
– Значит, удалось, – уже почти неслышно, про себя пробормотал Епихин, чувствуя на коленях тяжесть пистолета в сумке. – Сколько запросили? – задал он самый невинный вопрос из всех, которые подвернулись.
– Две тысячи.
– Долларов?
– Тугриков!
– Вроде многовато.
– Небольшой перебор, конечно, есть, – согласилась Жанна. – Но, понимаешь, Валя, брать подобные вещи у друзей всегда