Жучка. Ее машина сбила, и мы ей целиком заменили кровь, представляешь? Потому что обнаружили поздно под крыльцом, где она отлеживалась целую неделю, или больше, пока гангрена не началась. Вот! И мы ее спасли! Она даже щенков принесла! Хочешь, потом покажу! Напомни мне.
– Хорошо. Напомню. – и Таня ушла на свое место. За всеми этими делами она, кажется, «пролетала» над обедом.
Было бы прекрасно, если бы Саша догадался заглянуть к ней в их часть лаборатории. Просто он находился на другой стороне здания с выходом прямо на основную дорогу, а она с выходом в садик и в тупик.
Конечно, работать в пригороде было очень неудобно, приходилось вставать в пять утра и ехать электричкой, а через день приезжать после лекций, с трех вечера и до ночи, но она была готова на любые издержки, лишь бы работать с Феликсом. Она в него поверила…
Саша как будто получил телепатический сигнал и нарисовался в двери. Танюшка помахала ему рукой, и он подсел на соседний стул.
– Сейчас у меня реакция закончится, и мы пойдем. Хорошо!
– Хорошо. А у вас тоже комиссия ходила?
– Ага! Все в белых халатах, сирьёзныиии! Жуть!
Таня вдруг поймала себя на мысли, что иногда начинает копировать интонации и манеры ба Тони и сама себе улыбнулась. Ей это даже понравилось.
– А ребята говорят, что это потому, что еще в прошлом, восемьдесят третьем году, Феликсу обещали разрешить клинические испытания. А сейчас уже скоро восемьдесят четвертый наступит. Кажется, дело сдвинется с мертвой точки! Ура! – тихо выкрикнул Саша.
– Ура! Ура! Ура! – подхватила Танюшка.
– Кстати! Как ты смотришь на то, чтобы перестать ездить на электричке?
– Что ты хочешь этим сказать? И будем ходить пешком?
– И не надо пешком. Наша уборщица, тете Маша предлагает снять у нее комнату. Ты согласна жить вместе с таким чудом, как я? А?
– Без росписи? Мои не поймут. Не хорошо.
– Ну, хорошо, раз нехорошо, то давай распишемся. Ты согласна?
– Уррааа!!!! – закричала Таня на всю лабораторию. – Сашка меня замуж позвал!!! Я согласна… – и, почему-то, вдруг заплакала.
По щеке покатилась большая, прозрачная, настоящая слезища! Саша поцеловал ее прямо в эту слезу, и она счастливо заулыбалась.
Глава четырнадцатая
Семейная жизнь
Комната была большая и светлая. Тетя Маша называла ее горницей. Таня выросла в Москве и только в сказках читала про горницы, поэтому рассматривала внимательно. У Тани была любимая песня:
В горнице мой светло, это от ночной звезды,
Матушка возьмет ведро, молча принесет воды…
Таня иногда ее напевала и всегда думала, что за горница? А теперь она ходила по горнице и удивлялась? Какая это горница, комната, как комната, а не какая-то горница. Да! Чистая! Светлая! И что? Что в ней такого, чтобы так красиво называть, высокопарно! Горница! Похоже на горлицу, а горлица это голубь. Странно! Поэтому Таня рассматривала все очень