совершенно не ожидал услышать цитату из классики Кокру от невежды.
– Но какое отношение это имеет к тебе?
– Поэт говорил о неожиданно снизошедшей на него ясности после долгой жизни в сомнениях. До тех пор пока не встретил Джиа и вас, я не понимал смысла поэмы. Изменившийся человек стоит десяти других, добродетельных с рождения, потому что знает вкус искушения, а потому будет прилагать все силы, чтобы не сойти с правильного пути.
Гило смягчился. Конечно, хотелось бы, чтобы Джиа удачно вышла замуж – за богатого местного купца или государственного чиновника с хорошими перспективами в правительстве, – но Куни поразил его своим интеллектом и почтительностью, а это дорогого стоило. Быть может, слухи о нем слишком уж преувеличены?
Гило Матиза вздохнул… и принял предложение Куни Гару.
– Я вижу, ты решил поделиться с моим отцом своей трактовкой стихотворения Ларусена. Что же, впечатляет: когда я в первый раз тебя услышала, то почти поверила.
– Как говорят в деревнях, «вой, когда увидишь волка, и чеши в затылке, когда перед тобой обезьяна».
– И сколько еще у тебя таких поговорок?
– Хватит на каждый день нашей с тобой жизни.
Брат и отец снова стали принимать Куни в своих домах, поверив, что блудный сын наконец взялся за ум.
Нарэ Гару была так счастлива, что обняла Джиа и, заливая слезами ее платье, все повторяла:
– Ты спасла моего сына!
Джиа краснела и смущенно улыбалась, но не отстранялась.
Свадьба получилась шикарной – за все заплатил Гило, – и о ней еще долго говорили в Дзуди. И хотя он отказался обеспечивать молодой паре роскошную жизнь («Раз уж ты сама его выбрала, то и жить должна на то, что он зарабатывает»), приданое Джиа позволило им купить небольшой домик, и Куни больше не приходилось прикидывать, как скоро истощится терпение друга, чтобы начать подыскивать себе новое место для ночлега.
По утрам он отправлялся на работу, где, сидя в кабинете, заполнял отчеты и каждый час проверял, не замышляют ли вялые заключенные какие-либо безобразия перед отправкой на работы в Великие туннели или Мавзолей. И очень скоро Куни начал эту работу ненавидеть, отчетливо понимая, что его несет по течению, о чем и говорил супруге.
– Не волнуйся, муж мой, – говорила та. – Служат и те, что лишь стоят и ждут. Есть время полета и время снижения; время движения и время отдыха; время действий и время приготовлений.
– Вот что значит поэт, – заметил Куни. – Даже в бумажной работе умудряешься увидеть романтику.
– Вот что я думаю: возможности появляются в самой разной форме. Удача не более чем готовность вовремя поставить капкан – в тот момент, когда кролик выскочит из норы. Ты подружился со многими горожанами Дзуди, когда был никчемным бездельником…
– Джиа, я не хочу…
– Но я вышла за тебя, верно? – Джиа быстро поцеловала его в щеку, чтобы успокоить. – Дело в том, что теперь ты чиновник Дзуди и можешь подружиться