открытом еще при Петре Первом, где некогда подрабатывал официантом сам Франсиско Гойя, любое заведение покажется новоделом, даже если ему сто лет в обед.
Строго говоря, ресторан, куда они зашли, был даже чуть старше ста – ему стукнуло все сто двадцать. Но толпы едоков стекались сюда вовсе не для того, чтобы посидеть за любимым столом Федерико Гарсиа Лорки, а с единственной целью вкусно поесть. Коронным блюдом местного шефа считалась фаршированная куропатка. На ней и остановились.
– Интересно, что, по-твоему, хотел сообщить этот Дуарте моему Рамону? – спросила Вероника, пригубив вина.
Слово «моему» кольнуло слух Глебу, но виду он не подал.
– Кто ж его знает. А может, у Ригаля есть на этот счет какие-то догадки? Спроси его при случае.
– Обязательно. А что ты думаешь о Рохасе?
– Парень себе на уме.
– Считаешь, инспектор о чем-то умолчал?
– Мне показалось, он потому так тщательно и осторожно выбирал выдержки из досье, что боялся сказать лишнее.
– Вот бы заглянуть в ту папку, но, боюсь, никто не даст. Ладно, будем доискиваться сами. Первым делом надо бы поговорить с Луисом.
– Ты хорошо его знаешь?
– Да, они с Рамоном живут… то есть жили в одном доме.
– У Рамона здесь было жилье?
– Да, съемное. Рента заплачена за полгода вперед, так что квартира в нашем полном распоряжении.
– Значит, мы здесь задержимся?
– А у тебя есть возражения?
– Что ты, Толедо – милейшее место. К слову, перед самым отъездом Буре рассказал мне, что из всех путеводителей предпочитает те, что выпущены немецким издательством «Бедекер». Так вот, знаешь, что этот путеводитель говорит о Толедо?
– Дай-ка я угадаю. Помнится, Рамон цитировал на этот счет своего любимого Сервантеса. Если не ошибаюсь, тот считал Толедо – «славой и светом мира». Ну что, угадала?
– Не совсем, хотя такая цитата, несомненно, украсила бы любой путеводитель. Что же касается «Бедекера», то он весьма поэтично называет город «каменным свитком испанской истории». О как!
Вероника внезапно погрустнела.
– Эх, много бы я отдала за то, чтобы в духе твоих способностей развернуть этот «свиток», ну хотя бы самый его кончик, и прочитать то, что записалось там за последние полторы-две недели.
Глеб положил свою руку на ладонь Вероники:
– Обещаю, мы обязательно докопаемся до правды.
Лицо Вероники просветлело.
– Стольцев, я ведь так и не поблагодарила тебя за то, что ты все бросил и поехал со мной.
– Еще не поздно сделать это сейчас, – сказал Глеб, подставляя щеку для поцелуя. Вероника уже было потянулась к нему губами, но затем после секундного колебания ограничилась тем, что потрепала за загривок, словно верного пса.
Переулок, ведущий к дому, в котором снимали жилье Гансалес и Ригаль, был тесным и узким. Затем дорога внезапно расширялась и выходила на небольшую площадь с симпатичной церковью.
– Кстати,