неотвратимо приближалась, и боги принялись дружно и абсолютно несправедливо обвинять меня в том, что работа продвигается чересчур быстро. Особенно злилась, естественно, Фрейя; в каждом разговоре со своими друзьями она не упускала возможности подчеркнуть, что такое могло случиться только потому, что асы поверили демону, а демонам, как известно, доверять нельзя. Мало того, она не раз высказывала предположение, что я, должно быть, пребываю в сговоре с этим строителем и мы вместе с ним стремимся осуществить свой предательский план в угоду Сурту, который только и думает о том, чтобы вернуть себе огонь Солнца и Луны и погрузить во мрак все Девять миров.
Бальдр был, как всегда, на высоте: больше всего его волновала тема морали; он заявил, что боги должны дать Локи шанс, и спросил, глядя на меня, точно обиженный щенок, не испытываю ли я личной ответственности за происходящее.
Остальные были куда менее деликатны и всячески тыкали меня носом в мои просчеты. Правда, прямого насилия ни один из них применить не решился – Один ясно дал понять, как он к этому отнесется; тем не менее, все недовольно фыркали и плевали в мою сторону, стоило мне пройти мимо, и даже сам Старик посматривал на меня негодующе, когда его подданные стали открыто говорить о том, что он завел себе сомнительного кровного братца, и судачить о тех причинах, по которым он ввел меня «в семью». А порой в одиноком голубом глазу Одина мелькал даже огонек расчетливости.
Но и я уже не был так наивен, как прежде. Я прекрасно понимал, что Старику нужно поддержать свой авторитет. К чему строить вокруг Асгарда неприступную стену, если внутри крепости зреет мятеж? Хеймдалль был настроен особенно воинственно (к тому же он меня с самого начала возненавидел), и мне было ясно: стоит Старику проявить слабость, и Золоченый тут же подсуетится и займет его трон – молния и три раза мигнуть не успеет.
– Тебе придется обозначить свою позицию, – сказал я Одину, когда стал приближаться крайний срок. – Созови собрание. Выступи. Призови их к порядку. Тебе необходимо восстановить дисциплину. Если ты сейчас дашь слабину, то власти тебе больше не видать.
Надо отдать ему справедливость: он сразу понял, к чему я клоню. Из чего я заключил, что и его самого, скорее всего, одолевали те же неспокойные мысли. Впрочем, мои-то мысли были куда спокойней, ибо у меня уже созрел план, но пока что я держал его в тайне, желая достигнуть максимального драматического эффекта. О, я готовился устроить поистине убийственный спектакль!
За день до наступления лета Старик созвал всех на совет. Внешняя стена крепости к этому времени была практически закончена – не достроены были только гигантские ворота, но массивная арка из серого необработанного камня была уже возведена. Еще одна поездка в каменоломни, и этого будет вполне достаточно, чтобы завершить работу, после чего строитель будет иметь полное право требовать обещанного вознаграждения.
Итак, в тот вечер боги и богини собрались в чертогах Одина. Никто так и не захотел сесть рядом со мной (за исключением