Виктор Квашин

Чокнутый собачник. Рассказы о собаках


Скачать книгу

к коленям и неистово вылизывал перебинтованную руку.

      – Дождался, Верный! Я ж тебе говорил, что вернётся твой хозяин.

      Георгий оглянулся. Мужик с бородой, одет вроде прилично, но явно с чужого плеча, на лице отпечаток вечного похмелья – бомж. Черныш на секунду отвлёкся от хозяина, лизнул бомжа и снова прижался к Георгию, будто боялся опять потеряться.

      – Добрый пёс у тебя. Мы его Верным прозвали. Я его тут без тебя подкармливал, – он потрепал Черныша за ухом.

      Георгий вытащил две сторублевки, протянул незнакомцу. Тот, молча, взял и исчез.

      Георгию никуда не хотелось идти, хотелось просто сидеть вот так в обнимку с собакой и ни о чём не вспоминать. Он отошёл на ближайшую скамейку под деревом, где не так мочил противный дождик, обнял пса и шептал ему на ухо:

      – Прости меня, Черныш, прости, я никогда больше тебя не брошу. Я предатель, Черныш, я – предатель! Прости…

      – Он тебя не поймёт – у собак нет понятия предательства.

      Рядом опять был этот бомж. Он достал из пакета пирожок, протянул Чернышу.

      – С праздником тебя, Верный!

      Извлек из кармана бутылку и пару стаканов.

      – Давай, брат, выпьем за верность. За настоящую – собачью верность, которую нам, людям, не понять и не достичь. Будь здоров…

      Чокнутый собачник

      Каждый сходит с ума по-своему.

      По роду деятельности я постоянно общаюсь с людьми, зачастую весьма напряжённо. Некоторым моим сотрудникам это нравится, они даже страдают, когда людей мало. А меня народ настолько напрягает, что отпуск я обязательно провожу в одиночестве. Предпочитаю пешие путешествия по безлюдным местам. Иду себе, сколько хочется, ночую, где нравится, рыбачу, варю уху, кормлю комаров, убиваю ноги, и к концу отпуска снова страстно желаю общаться с клиентами и даже с коллегами, которых перед отпуском тихо ненавидел.

      Эта история произошла со мной прошлым летом.

      Надо заметить, да это и так всем известно, лето было необычайно дождливым. Поэтому поход мой вышел несколько скучноватым. Не столько передвигался, сколько сидел под тентом или валялся в сыром спальнике, ожидая перерыва в дожде. Но были и добрые дни, когда отдохнувший организм требовал нагрузки, и шлось легко, ноги ступали упруго и уверенно, а настроение порхало несколько впереди и выше моего курса, вроде путеводной звезды.

      И вот, иду я бодренько в гору среди густого леса. Жара, ни ветерка. Мошку веточкой обмахиваю и прикидываю, когда я смогу перевал форсировать и до реки добраться, чтобы ещё в сумерках порыбачить. Пути-то всего километров двадцать, но перевал довольно высок, а давно заброшенная дорога настолько размыта и разбита, что удивительно на ней видеть следы автопокрышек.

      Где-то на половине подъёма УАЗик навстречу – не едет, скачет по булыжникам. Остановился. В тайге обычно останавливаются, помощь предлагают.

      – Далёко путь держишь?

      Объясняю, откуда и куда.

      – Ого! А что, не корнюешь?

      – Да