гор, снежные вершины которых уходили в усыпанное звёздами небо. Поблизости шумели лесные заросли, откуда доносился ночной баюкающий свист птиц. Ступая по влажному мягкому ковру из трав, командир ощутил прилив неудержимой радости покорителя, даже сердце вдруг замерло, потом стало колотиться чаще и чаще, Баан-Ну пришлось расстегнуть «молнию» воротника.
– В этом месте будут жить достойнейшие из менвитов, – сказал себе генерал. – А рабов и так всюду достаточно.
Повернувшись к кораблю, он заметил, что уже почти все спустились. Менвиты гордо расхаживали в расшитых орденами одеждах, иногда пристально глядя в глаза какому-нибудь замешкавшемуся арзаку.
– Ну-ну, торопись, – приказывал взгляд, и арзак начинал сновать, как заводная игрушка.
Арзаки суетились за привычной работой: налаживали для менвитов удобную жизнь.
Одни раскидывали надувную палатку, устилали пол воздушными матрасами. Другие готовили ужин, несли напитки. Третьи тащили из леса сучья, укрывали палатку. А для маскировки звездолёта натягивали огромную сетку с нарисованными на ней листьями, ветками, похожую на красочный ковёр.
Группа менвитов осторожно вынесла с корабля большое панно с изображением Гван-Ло и установила его на небольшом холме.
Генерал подошёл к собравшимся менвитам и, обратив взор к далёкой Рамерии, торжественно произнёс:
– Именем Верховного правителя Рамерии, достойнейшего из достойнейших Гван-Ло, объявляю Беллиору навсегда присоединённой к его владениям! Горр-ау!
– Горр-ау!!! – дружно подхватили менвиты. – Горр-ау!!!
Арзаки молчали. Украдкой они с тоской поглядывали в ту сторону неба, где была их родина.
– Штурман, – обратился довольно сухо генерал к Кау-Руку. Хотя он пребывал в благодушном настроении, всё-таки не мог пересилить себя в отношении к Кау-Руку, которого недолюбливал за способности и излишнюю самостоятельность. – На рассвете проведёте разведку, – сказал генерал, а про себя подумал: «Первая разведка самая опасная, вот и справься с этой задачей, если ты такой умный».
– Проследите за всем самым внимательным образом, – приказал он, – но и сейчас не зевайте.
– Порядок, мой генерал, – отозвался Кау-Рук не так, как принято было среди военных чинов Рамерии, но ведь штурман всё делал по-своему. Он многое умел, поэтому даже к колдовству не прибегал, как другие менвиты.
– А мне не мешает отдохнуть, – потягиваясь и зевая, сказал генерал, – к тому же на Беллиоре прохладные ночи.
Один из рабов подал Баан-Ну на подносе фрукты, которые успел нарвать в ближайшей роще.
– Ну что, Ильсор, – обратился, аппетитно жуя, генерал к слуге, – всё ли готово к отдыху?
– Всё готово, мой генерал, – Ильсор отвесил такой низкий поклон, что тело его повисло, как на шарнирах. Глядя на нелепо согнутого слугу, генерал вдруг расхохотался:
– Что, Ильсор, не чуешь ног от счастья, очутившись на такой превосходной планете?
– Да,