все четверо, включая меня, не сказали друг другу ни слова. «Какая эгоистичная невежливость».
В воскресный день медики больше «колдовали» надо мной, видимо как за новичком. Дежурный хирург подходил ко мне чаще, чем к другим, постоянно давая указания своему помощнику, который пичкал меня внутривенно лекарственными изысками.
– Завтра тобой займётся лечащий врач. Моё дежурство заканчивается, – попрощался со мной хирург реанимации.
– Спасибо.
Настало утро понедельника. Немного хочется есть, но больше пить. Однообразие положения на кровати несколько тяготит. Хорошо, что катетер воткнули не в руку, а в области ключицы, это давало относительную свободу в выборе положения. Я переворачивал себя, то с боку на бок, то на спину, как блин на сковороде, не давая «подгореть». Блин конечно на бок не повернуть, как и меня на живот. Некоторое смущение вносили медсёстры со своими, нет скорее с моими, гигиеническими процедурами. Они, в четыре руки, обтирали моё обнажённое тело с одновременным обсуждением вопроса: «На кого я больше похож? Кого-то я им напоминаю»? Перебирая известных киноактёров, медсёстры бесцеремонно брызгали на меня из аэрозольного баллончика, протирая салфетками, как будто бы полировали мебель. Сошлись на Шарапове. Поскольку моя реакция или вернее одушевлённость их совершенно не волновала, перестал беспокоиться и я. Даже мои интимные места никак не реагировали на прикосновение к ним женских рук. Видимо всему виной были их перчатки, да недостаток крови в моих органах. Зубы чистил сам жидкостью на ватной палочке. Жаль не побрили. Придётся принимать обход слегка заросшим щетиной.
Лечащий Врач оказалась – женщина. Обходительная, средних лет, после обхода и знакомства с историей моей болезни она принесла мне бутылочку воды.
– Пить можно, но только по чуть-чуть, не глотками, я цедить!
Такое послабление в моей диете очень обрадовало меня. Последний раз я делал глоток ещё субботним утром. Теперь хоть разрешили воду пить из бутылки со специальной крышкой, дозирующей поток. От скуки я разглядывал эту занимательную палату, напичканную всякими штучками, приборчиками, трубочками и нескончаемо бурлящими пузырьками воздуха для дыхания соседки. Круглосуточные капельницы в режиме «non stop». Приходящий электрокордиограмщик, занятный парнишка, вносил некоторое разнообразие или даже развлечение в монотонность моего пребывания.
В реанимационном отделении стёкла стоят не только в оконных проёмах, но в стенах и двери, выходящих в коридор. Прозрачная стена позволяла медикам видеть нас, не заходя в палату, а мне подглядывать за ними. В коридоре хоть изредка, что-то происходило. Кого-то привозят. Кого-то отвозят… В окне не происходило ничего, кроме тоски по весне.
На четвёртый день меня неожиданно обрадовали йогуртом, принесённым на завтрак. Никогда прежде я не испытывал особой симпатии к этому продукту, а сейчас с нетерпением