при временном текстильном комитете я переношу на бурый уголь средства, выделенные на хлопок, как это предусмотрено в случаях с сырьем параграфом одиннадцатым инструкции по тонкой обработке тканей.
Председатель. Боже мой! Какой полет вдохновения!
Биржевой заяц. Отсюда, как первое следствие, апоплексический удар, постигающий нашего врага с улицы Федо в самый разгар работы биржи. Затем – выжидательная позиция на рынке. Затем – глобальная скупка бумаг нашим объединением. Затем – наплыв подписчиков-провинциалов, поднятых на ноги моим агентством. День заканчивается для нас полным сбытом всех бумаг… Давка и побоище у дверей наших бюро на улице Вальми и авеню Вердена!
Председатель. Какие славные имена!
Рантье (бросаясь к Биржевому зайцу). Квитанцию, пожалуйста, мсье!
Биржевой заяц. А что это вы мне суете?
Рантье. Мои сбережения, мсье. Вот они! Вот все мое достояние! Я слышал вас. Я все понял! Я с вами душой и телом!
Биржевой заяц. Если вы все поняли, вам должно быть ясно, что квитанцию у нас выдает подписчик.
Рантье. Разумеется! Как же я сразу не сообразил! Получите. По гроб жизни благодарен вам, мсье! (Уходит.)
Жонглер кончает номер, забрасывая кольца высоко в небо. Кольца обратно не падают, но зато возвращается уличный Певец.
Певец (поет).
«Слышишь ли ты сигнал?
Адский оркестр заиграл!»
Председатель. Замолчит он когда-нибудь? И что это он все время, как попугай, повторяет одни и те же строки?
Официант. Он знает только эти два стиха: «Прекрасной полячки» теперь не найдешь в продаже. Вот он и рассчитывает, что кто-нибудь из слушателей научит его продолжению.
Председатель. Только не я! Пусть катится ко всем чертям!
Чудак с тросточкой, проходящий мимо, непринужденно останавливается рядом со столиком.
Чудак. И не я, дорогой мсье! Тем более что я в точно таком же положении: знаю только одну песенку, которую распевал в детстве. И тоже на мотив мазурки, если вам интересно знать.
Председатель. Совершенно не интересно.
Чудак. Почему так легко забываются слова на мотив мазурки, дорогой мсье? Наверно, тают в ее дьявольском ритме. Из своей песни я помню только первые два стиха. (Поет.)
«В разных странах вновь и вновь я
Дружбу тесную водил…»
Председатель. Это кафе, в самом деле, какой-то ярмарочный балаган со всякими чудесами!
Певец (приближаясь, подхватывает).
«С наслажденьем и с любовью!
И вино и пиво пил!»
Чудак. Какая удача! Благодаря этому певцу я вспомнил слова. Вот оно, чудо! (Поет.)
«От красоток в южных странах
Получал я сладкий дар».
Председатель. Умоляю, довольно!
Певец.
«Подносили нам в стаканах
Дивный пенистый нектар».
Председатель. Да уберетесь вы наконец?
Певец