Валентин Пикуль

Баязет


Скачать книгу

Кусается, стерва…

      Поручик долго выпутывал себя из кисейного полога, навешенного от мух. Сладко потягиваясь отдохнувшим телом, вышел из палатки. Назар Минаевич, босой, в деревенской рубахе, расцвеченной красным горошком, накинув на плечи офицерское пальто наопашь, гулял вдоль коновязи.

      – А-а, мое почтение! – приветствовал есаул Андрея, почесывая живот под рубахой. – Очень уж ты крепко спал, будить не хотелось. А у нас тут сшибка была…

      – Что такое? Стреляли, кажется…

      Ватнин рассказал, что, когда баранту погнали обратно на Зангезур с водопоя, несколько турок влезли в гурт скота и, пригнув головы, скрывая себя, пытались незаметно приблизиться к лагерю.

      – Видать, казацкую жизнь посмотреть захотели, – пояснил есаул. – Эвон, лежат они…

      Окруженные роем мух, невдалеке лежали трупы убитых в схватке врагов: английские кавалерийские френчи, сшитые не по росту, доходили некоторым туркам лишь до локтей, на многих штаны были надеты впереверт – назад ширинками. С десяток трофейных карабинов типа «минье» валялось тут же.

      – «Сувари», – сказал Ватнин, перестав чесаться. – Это уланы турецкие. Англичане им даже седла свои дали. Только они в них сидеть не умеют!

      – Что же ты не разбудил меня, Назар Минаевич? – обиделся Карабанов. – Жалко тебе было, что ли?..

      Сели завтракать под открытым небом. По соседству с офицерами расположились казаки. Чинно, с присвистом и придыханием распивали чаи. Ватнин скинул с себя и рубашку. Голый по пояс, часто вытирая со лба капли пота, он домахивал ложкой уже второй котелок пшенной каши.

      – Курда бояться нечего, – между делом поучал он казаков помоложе. – Он тебя выше оттого только, что чалму на башке лихо крутит. У него пистоля два-три за кушаком, и все ржавые. Хорошо, коли один стрелит! Летит он на тебя стрелою, орет при этом об аллахе своем. Иногда и матерно. Многие тут и плошают: со спины ему кажутся. Курд только и ждет этого. Теперича-то догонит тебя! Лошадка у него – да! – бойкая…

      Карабанов с завистью, естественной в военном человеке, оглядывал могучую фигуру есаула. На Кавказе о Ватнине ходили легенды. Шамиль когда-то в гневе, теряя своих мюридов, назвал Ватнина «деджалом» – дьяволом; чеченцы окрестили его Буга-Назар (Назар-Силач); но был за есаулом еще один негласный титул Батман-Клыча (Богатырь с пудовым мечом)…

      – Чеченцы-то, – сказал Ватнин, наевшись, – столь крепко меня уважали, что ежели сикурсирую их с казаками, то они, из почтения ко мне, почитают за лучшее повернуть обратно…

      В полдень на Зангезурские высоты прибыл Хвощинский. Подробно расспросив обо всем происшедшем, полковник сказал:

      – Вы меня утешили, господа. Несомненно, Фаик-паша решил прощупать нас своими «сувари». Мы оторваны от Тер-Гукасова на целых двести верст, и, конечно, Татлы-оглы-Магомет-паша, который сейчас у Зайдекана, не оставит нас в покое. Вы, казаки, внимательнее следите за окрестностями. И берегите баранту, чтобы ее не свели от вас курды. Иначе гарнизон положит зубы на полку. А вам, Карабанов, как и договорились, придется идти на рекогносцировку. Готовьтесь…

&nbs