его визита в Москву – это разговор с Цулая. Он знал, как тот относится к экспедиции и в основном понимал его. Для института, особенно, для Цулая, экспедиция не приносила никакой выгоды. Все средства от хоздоговора с сельхозпредприятием, который они выполняли в степях под Ашхабадом, уходили на содержание экспедиции. Здесь были также и средства института, включая амортизацию автомобиля и затраты на изготовление приманок с ядом для полевых мышей. Вот если бы он был ее руководителем, он сумел бы привлечь не одну, а три-четыре организации и получать больше денег по хоздоговорам. Глядишь, тогда можно было бы «подкормить» и Цулаю и тот бы наверняка смягчился. А для этого у него сейчас в портфеле было письмо за подписью заместителя министра здравоохранения к директору института с предложением создать постоянно действующую совместную экспедицию на базе республиканской дезстанции. Условия совместной деятельности предлагалось обсудить в дальнейшем, а сейчас было необходимо лишь принципиальное согласие института. В качестве возможного руководителя экспедиции рассматривался товарищ Гафаров. О Гусине, как сотрудники института и руководителе действующей экспедиции, в письме не было и слова. Поэтому Гафаров, дожидаясь Гусина, решил не говорить ему о письме и предложении Минздрава республики, а на следующий день прямо пройти к директору института.
После окончания ученого совета Гусин был раздражен. Он был переизбран на должность старшего научного сотрудника отдела городской дератизации, но не видел себя в этой должности. Из отдела ушла его наставница, которая всегда поддерживала его, но в отделе остался Мельников, его оппонент и открытый противник. Он то, как раз и занимается дератизацией в условиях города и оказался сейчас в фаворе у руководства института. А он, Гусин, остался один. Алевтина, единственный научный сотрудник, которая понимала и поддерживала его, сейчас находилась в экспедиции.
– Привет, – протянул руку Гафарову Гусин, – что так долго не приезжал? Ты знаешь, что Шилова уволилась?
– Как уволилась? Почему? Кто ж теперь руководитель отдела?
– Никто. И отдела такого больше нет. Теперь есть отдел городской дератизации и никакой экспедиции при нем. Все, спета наша песенка.
– Какая песенка? – ошарашенный этим известием Гафаров не понял русской поговорки, – я привез предварительный отчет по экспедиции и финансовый тоже. Я был в Минздраве республики и там договорился о продлении сроков экспедиции. У меня есть заказы от трех организаций на хоздоговора. Что теперь делать?
– Не знаю, – резко ответил Гусин, – кому они теперь нужны? Пришел новый зам, он то и придумал эту перестройку. Рано я начал свою активность, этим все и сгубил. Надо было сперва укрепить позиции, а потом уж заявлять о своих претензиях на должность зам директора института. Понимаешь? Петр Петрович меня опередил и сделал превентивный шаг: