Сальери!
Смешнее отроду ты ничего
Не слыхивал… Слепой скрыпач в трактире
Разыгрывал voi che sapete. Чудо!
Что же это за музыку разыгрывал слепой скрипач в трактире?
Voi che sapete («Вы, кто знаете») – это первая из двух арий Керубино в опере Моцарта «Женитьба Фигаро».
Керубино пятнадцать лет. Он, паж графа Альмавивы, влюблен во всех прелестниц замка. Этот мальчишка настолько полон любви ко всем жен щинам, что ни о чем другом говорить (петь) просто не может. Тем, кто хорошо знает эту оперу, покажется, что я преувеличиваю, но я просто убежден,
что тайный главный герой оперы Моцарта «Женитьба Фигаро» – Керубино.
У него, как и у официального главного героя, Фигаро, две арии. Но если обе арии Керубино посвящены главной теме его жизни – любви (в том числе ария Voi che sapete, которую пародирует нищий в трактире), то Фигаро «вынужден потратить» одну из двух своих арий на Керубино. Ведь ему нужно успокоить несчастного мальчишку, которого граф застал в спальне графини и которого он хочет выгнать из замка и отправить слу жить в свою гвардию. Помните?
«Мальчик резвый, кудрявый, влюбленный…» И это даже не ария, а, я бы сказал, прелестнейшая музыкальная «дразнилка».
Но Керубино – главный герой оперы не потому только, что так хочется пишущему эти строки, а потому, что он вообще самый любимый опер ный герой Моцарта.
Скажу больше: Керубино – моцартовский двойник. Он, как и его автор, постоянно находится в состоянии влюбленности во всех и вся.
Он, как и Моцарт, не знает ни минуты покоя.
У него, Керубино, промежуток между смехом и слезами не больше, чем в музыке Моцарта.
Наконец, он – подросток, то есть находится в самом непредсказуемом возрасте – переходном. Керубино непредсказуем, как и сам Моцарт. Когда Моцарт привел нищего старика-скрипача играть для Сальери па родию на чудеснейшую арию Керубино, Моцарту оставалось жить (согласно пушкинской версии) несколько часов. И Моцарт уже пишет Реквием.
Значит, к тому времени уже создана Сороковая симфония, где в качестве главной партии первой части – минорный вариант первой арии Керу бино.
В конце жизни Моцарту как никогда нужен этот чудный, словно само воплощение жизни, мальчишка.
Ведь Керубино – его ангел-хранитель.
Сальери знает о музыке Моцарта всё, и когда Моцарт, забавляясь, позволяет слепому скрипачу пародировать то, что, с точки зрения Сальери, для самого Моцарта является святым, Сальери не до смеха.
Доказательством того, что Пушкин понимал эту проблему, служат следующие слова из второго монолога Сальери (после того как решение отравить Моцарта им уже принято):
Что пользы в нем? Как некий херувим
Он несколько занес нам песен райских…
Вот он где, пушкинский тайный знак. Он, Пушкин, устами Сальери отождествляет Моцарта с его героем.
Ведь «херувим» – это Керубино по-итальянски.
Итальянец Сальери никак не может забыть и простить Моцарту то, что тот поиздевался над собственной святыней, наплевал в собственную купель, позволив нищему слепцу из трактира пародировать то, что для Моцарта должно быть свято.
А ведь эта ария