отогнаны охраной. Среди глазеющей толпы Муравьев различил русские лица. Несчастные рабы снимали перед ним шапки и шепотом умоляли сделать что-то для их освобождения.
Передав во дворец послание и подарки от генерала Ермолова, капитан стал дожидаться аудиенции. Правда, теперь, когда хан официально признал его гостем, ожидание не казалось столь тягостным. Через два дня, наконец, прибыл ханский посланник в богато расшитом халате и сообщил, что он явился сопровождать достопочтимого посла к великому владыке. Как и два дня назад, по пути в ханский дворец толпа густо усеяла крыши, наблюдая за диковинным послом.
Внутри дворец оказался менее великолепным, чем снаружи. За стенами находился лабиринт из переходов, двориков и крытых галерей. Пройдя три грязноватых двора, Муравьев очутился в еще более грязном дворе, поросшем травой. Посреди него стояла ханская кибитка, которая и служила резиденцией местного владыки. Хивинский хан оказался громилой, хотя и с приятной наружностью. Одет он был в красный халат, сшитый из привезенного послом русского сукна. Этим хан подчеркивал, что подарок пришелся ему по душе и он дружески расположен к его дарителю, что являлось обнадеживающим началом. Муравьев поклонился, не снимая шапки, и молча стоял, ожидая, когда хан заговорит первым. Тот осматривал его цепким взглядом несколько минут, после чего произнес:
– Добро пожаловать, посланник. Зачем ты приехал и какую имеешь просьбу до меня?
За время своего заточения капитан имел много времени, чтобы продумать свою речь, и поэтому по-восточному цветисто ответил:
– Счастливой Российской империи главнокомандующий над землями, лежащими между Черным и Каспийским морями, имеющий в управлении своем Тифлис, Ганжу, Грузию и другие земли, послал меня к вашему высокостепенству для изъявления почтения своего и вручения вам письма, в благополучное время писанного.
– Я читал письмо его, – коротко ответил хан.
– Я имею также приказание доложить вам о некоторых предметах изустно, я буду ожидать приказания вашего для доклада об них. Когда угодно будет вам выслушать меня, теперь или в другое время?
– Говори сейчас, – ответил хивинский владыка.
– Император всероссийский желал бы развития взаимовыгодной торговли между нашими государствами, – объяснил Муравьев, – для чего на восточном берегу Каспийского моря строится гавань для купеческих кораблей. Путь от гавани до Хивы вдвое короче нынешнего, но требуется добро вашего высокостепенства на проход караванов по этому пути. В гавани ваших купцов всегда будут ожидать любые товары, которые вы пожелаете.
– Хотя справедливо, что нынешняя дорога гораздо долее предложенной вами, но прибрежные туркмены враждебны мне, и караваны мои будут подвергаться опасности быть разграбленными, а потому я не могу согласиться на сию перемену, – ответил хан. Но молодой офицер был готов к такому повороту событий и поэтому ответил:
– Когда вы вступаете в союз с нами, ваши враги станут нашими врагами. Его высокопревосходительство