тоже понимала, что время расходуется неэффективно, а она так ничего еще не добилась. Лора занервничала:
– Вы слишком витиевато рассказываете. Можно доступно про замещение у собак что-то прояснить?
– Увольте! Про человека получается витиевато, а про пса будет понятно? Так? Он вроде размером поменьше и голова маленькая – мозгов мало. Не в извилинах дело! Когда собака думает, у нее нет логической цепочки. Или последовательность выстроена не так, как у людей. Одновременно могут возникать четыре, а порой и пять мыслей. Одна всегда связана с обонянием – нюх, сами знаете, у собак на порядок более развит, чем у людей. Еще четвероногие снабжены приспособлением, улавливающим токи земли. Это вообще отдельный разговор. Вот уже – два! У человеческих существ такого нет, или способность совсем не развита. Мне продолжать?
– Ага! – Лора уловила, что собеседник поддался профессиональной эмоции и сейчас может брякнуть лишнего.
– Да что я с вами говорю? Мы говорим на разных языках! – отчаялся собеседник. – Человеку сложнее занять свободную нишу, чем собаке. Если та живет с хозяином и привыкает к нему, через несколько лет она становится… такой же, как он, но в теле собаки и с собачьими мозгами. Мысли, существовавшие как четыре условных информационных потока разноокрашенной эмоциональной динамики, сливаются в единую струю. Положим, пес ощущает запах. Потом осознаёт его влияние на свою психику, а затем рассматривает возможные действия при этом запахе. Получается завершенный цикл! Поведение животного больше не опирается на инстинкты, и мыслительный процесс скорее напоминает… человеческий. Даже если на тарелке вкусная еда, собака может повременить с приемом пищи, сделать что-то более важное. Например, поприветствовать хозяина и узнать от него новости. Может имитировать. Победа над инстинктом означает, что животное доросло до человека. Так понятно?
– Ну да! Потом-то что? Ниша на каком этапе появляется? – съязвила Лора.
Не обратив внимания на колкость, ученый провозгласил:
– Тогда и появляется. В нише открывается дверь. И собака может забежать. До этого она гуляла туда-сюда по коридору, условному коридору. Но в один момент распахнулась дверь – за ней светло, ясно. Поймите, иная собака испугается такой двери, хотя, может, и подошло ее время перехода. Дальше пройдет только смелая! Но для этого она сначала должна умереть… – профессор запнулся. Он не рассчитывал рассказывать так далеко.
– Мне повезло, что я не видел такого, только догадываюсь. Хочу оказаться не прав – смерть не должна быть последним словом в эволюции. Домыслы в науке не считаются…
В приемную, где проходила их беседа, без стука вошел лейтенант. Подойдя к профессору, он отдал честь и открыл рот для сообщения. Тут он заметил женщину, но не усмотрев в ней ничего подозрительного, сухо отчеканил:
– Сатурн при смерти. Вам приказано явиться в лабораторию!