по инициативе Буша войск, так называемых «surge»[3], – не более чем очередная пиар-легенда. Я в то время находился среди умеренных борцов сопротивления в провинции Анбар. А чуть позже в Багдаде. США проиграли иракскую войну, простенько и со вкусом. Но с помощью долларовых подачек смогли, по крайней мере, сохранить лицо и, убираясь в конце 2011 года восвояси, по-прежнему делали вид, будто хоть и с грехом пополам, но все же выиграли эту войну.
Разумеется, ни американское, ни иракское правительства так и не сдержали данных суннитам обещаний. Сунниты и прежде всего члены ранее правящей партии «Баас» фактически исключались из политической жизни будущего Ирака. После лишения власти ИГИ они больше не получали и финансовых средств. Многие молодые сунниты вновь оказались без работы. Вместо того чтобы отблагодарить суннитов за помощь, их всячески подавляли и преследовали. Шиитский премьер-министр Ирака Нури аль-Малики установил в стране антисуннитский террористический режим. Из мести за суровые годы при Саддаме. Запад был в курсе всего. Но это его не волновало.
В апреле 2010 года, после гибели предводителей ИГИ аль-Масри и первого аль-Багдади от американских воздушных ударов, 38-летний кандидат наук Абу-Бакр аль-Багдади в мае 2010 года принял руководство значительно поредевшими структурами ИГИ. Они до сих пор подчинялись «Аль-Каиде».
В 2011 году во время так называемой «арабской весны» к ИГ присоединились оказавшиеся на грани нищеты бывшие командиры армии Саддама. Их тоже в 2003 году изгнали из иракских вооруженных сил, причем раз и навсегда. ИГ увеличила численность за счет небольшой, однако боеспособной группировки. Аль-Багдади продолжил наступление Заркави на шиитов и правительство Малики. С той же беспощадностью и с тем же радикальным шариатским подходом, как и прежде.
По мере того как параллельно набирало ход вооруженное сопротивление режиму Асада в Сирии, Аль-Багдади в конце 2011 года под командованием сирийца Абу Мохаммада аль-Джулани основал террористическую организацию «Джебхат ан-Нусра»[4]. В течение следующих месяцев она с возрастающим успехом боролась против сирийского режима. Сначала о близости ее к ИГИ и к «Аль-Каиде» умалчивали. И было отчего: «Аль-Каида» и иракский ИГИ особой популярностью у сирийцев не пользовались.
«Еретик-алавит»[5] Асад безукоризненно соответствовал образу врага мятежников. Сторонник секуляризма, алавит, один из самых тесных союзников шиитского Ирана и якобы втайне настроенный прозападно, если не сказать даже произраильски. Большинство повстанцев, с которыми мне приходилось встречаться в Сирии, считали Асада другом Израиля, хотя Израиль неоднократно позволял себе бомбить позиции сирийских правительственных войск. Образ врага и в Сирии никто не отменял.
К восстаниям в Сирии оказались причастны несколько правительств Ближнего Востока и Запада, очень заинтересованных в свержении правящего режима в стране. Саудовская Аравия, Катар,