в рок-клубе с Рыбой на костылях при участии Боба с чудовищной драм-машинкой. Это был кошмар, полный хаос, ничего не слышно. Впрочем, в этой дурости что-то было. Все так или иначе относились к этому как к игре, и никто не судил друг друга. Но я считаю, что, если бы эти двое ребят вышли бы просто с двумя гитарами, это было бы во сто крат лучше. Но в то время они находились „в лапах“ Боба…»[22]
25 июля 1982 года. Москва. Концерт у Александра Липницкого
Александр Липницкий, музыкант группы «Звуки Му»:
«Жаркие дни лета 1982 года. „Кино“ уже гремит: альбом „45“ успешно конкурирует в Москве с самим „Аквариумом“. 25 июля я устраиваю группе домашний концерт, пригласив московских художников и музыкантов. Хорошо накрытый стол стимулирует дуэт наших гитаристов, и песня „Лето“, на мой вкус, никогда не была так сильно спета, как в тот день».[23]
В городе плюс двадцать пять – лето!
Электрички набиты битком,
Все едут к реке.
День словно два, ночь словно час – лето!
Солнце в кружке пивной,
Солнце в грани стакана в руке.
Девяносто два дня – лето!
Теплый портвейн,
Из бумажных стаканов вода.
Девяносто два дня – лето!
Летний дождь наливает
В бутылку двора ночь.
Октябрь 1982 года. Выступление в Москве в красном уголке ЖЭК
Илья Смирнов:
«К примеру, концерт в жэковском красном уголке… Маленький зал в полуподвале человек на 70 при конторе, которая сейчас называется „управляющая компания“, а тогда – „жилищно-эксплуатационная“, пенсионеры там собирались по праздникам, ну и такие, как мы. Иногда. Так вот. Поют Рыба и Цой и, по-моему, Петр Трощенков на ударных. Из заднего ряда вдруг раздаются джазовые рулады, явно издевательские по отношению к выступающим. Я говорю: „Кто привел сюда Пономареву и еще напоил?“ А это оказалась Олеся Троянская, героиня московского хиппизма, в окружении всей своей бригады. Исключительно безобидной. Один Миша Реалист чего стоил. Утюг на проволоке в качестве кистеня. Мы их убедили не мешать. Зато по окончании концерта они полезли на сцену: что это вы привезли за эстраду ленинградскую? Вот вам сейчас Олеся споет по-настоящему „Карломарксовый портрет“».[24]
Конец 1982 года. Запись в ленинградском МДТ
В конце 1982 года группа «Кино» решает записать накопившийся новый материал.
Алексей Рыбин:
«Витька продолжал писать, и материала для второго альбома у нас уже было более чем достаточно. Теперь, когда мы разделили обязанности и всеми административными вопросами стал заниматься я один, мой товарищ начал наседать на меня и все чаще и чаще требовал, чтобы я поскорее подыскал студию для новой записи».[25]
Поскольку Андрей Тропилло был очень занят работой с группой «Аквариум» и не имел возможности уделить время «Кино», Гребенщиков предложил Рыбину самостоятельно найти студию для записи и даже снабдил его многочисленными телефонами знакомых звукорежиссеров.