и Платон были очень близки. Но и не только в этом.
Они всегда жили, как хотели, может даже в своё удовольствие, совершенно не обращая внимания на копошащихся вокруг них со своими земными проблемами, и иногда покусывающих и сосущих их, муравьёв, комаров-кровососов и всяких мошек-мандавошек.
Им обоим, почему-то, часто завидовали окружающие. Они внешне казались не от мира сего. Их высказывания иной раз были непонятны людям.
Да и их внешний облик говорил всем о неприятии ими всеобщих правил.
В общем, они явно напоминали людей необыкновенных, чудаковатых, талантливых, в общем, помазанников божьих, возможно даже гениев.
Это талант виден сразу. А гениев, поначалу, не видят, и не понимают.
А потом их ещё и долго не воспринимают.
Но между Платоном и Алексеем были и существенные, даже коренные различия.
Платон был всегда в ладах со спортом, с физкультурой. Занимался ими регулярно и с умом. Даже тогда, когда стал инвалидом опорно-двигательной системы.
Алексей же был с ними, в общем-то, не в ладах. Со временем он ссутулился и оживотился. Видно руль и компьютер постепенно сделали своё дело.
Алексей ходил теперь как-то странно: выпятив живот, уверенно, но не твёрдо перебирая под ним ногами, оттянув назад голову на очень короткой шее, словно со стороны, сзади, наблюдая за ним, за его движением вперёд.
Их различия касались и глубины многих знаний, и культуры вообще.
Алексей, впрочем, как и Гудин, да, как и Надежа с Инной, на поверку оказались просто начётчиками и верхоглядами во многих областях знаний, даже в русском языке.
От Алексея, при молчаливом согласии Надежды часто можно было услышать:
– «Ква́ртал и ката́лог».
Знания же Марфы Ивановны хотя и были весьма незначительны и простительны, но отличались достаточной глубиной и стойкостью.
Но особенно большое различие между Платоном и Алексеем неожиданно проявилось в их идеологии и во взгляде на историю страны.
Однажды это явственно сказалось в их разговоре по поводу предстоящей ранней работы.
– «Машина будет в восемь утра!» – заговорчески сообщил Алексей.
– «Как, так? Им же грузиться два часа, и час ехать! Что, они начнут работать в пять утра?!» – недоумевал Платон.
– «А советское время давно закончилось!» – чуть шутя, но гордо заключил Алексей, точно обозначая этим свою нынешнюю позицию.
Он и позже никогда не упускал случая, чтобы посмеяться и покуражиться над советским народом, социалистическим строем, КПСС и её руководством, особенно Генсеками.
В этом также явно выражался антисоветский и антикоммунистический настрой и отца Алексея – Валентина Даниловича Ляпунова, в своё время непризнанного гения, обиженного на всех и вся.
Алексей был любителем всего нового. Именно он предложил Надежде Сергеевне поставить дистанционный радио звонок для вызова сотрудников: Марфы Ивановны, Платона Петровича и Ивана Гавриловича со склада и цеха к себе в офис. Надежда Сергеевна, как верная последовательница своего великого однофамильца,