в кусты. Мама снова выстрелила, и он перестал шевелиться. Омни, еле переставляя ноги, двигалась к нам. Я радостно бросилась ей навстречу, но мама поймала меня и закрыла рукой мои глаза, шепча в ухо:
– Не смотри, доченька, не смотри…
Я закричала и принялась выдираться из её рук, а мама упорно тащила меня в палатку. Лежа на расстеленных там шкурах, я плакала до тех пор, пока не уснула…
– Омни больше нет с нами, – сказали мне утром.
Я уже знала об этом, но непослушные слёзы тут же закапали. На улице висела волчья шкура. Я схватила нож и давай её колоть:
– Вот тебе, вот! Из-за тебя не стало Омни!
Немного успокоившись, стояла долго, молча, глядя на пригорок, где только вчера гуляла моя важенка. Потом я часто приходила с лепешкой на травяной взгорок, делила её надвое, съедала свою половинку, а после, плача, половинку «мамочки» Омни…
Привези мне солнышко
К нам в гости пришёл незнакомый человек. Говорок у него быстрый, пересыпанный частым смехом. Человек толстенький, и смех круглый, будто камешки с горки катятся. Он даже сидеть не может спокойно, и мне кажется, что гость вот-вот свалится от хохота. И одежда у него другая, на нашу непохожая. Непонятно: то ли он нарядный такой, то ли ему больше одеть нечего. Я сижу рядом и украдкой трогаю полы его пальто. Мама сердито на меня поглядывает. Гость гладит меня по голове:
– Ах ты, вихрастенькая девчоночка! Ма-ахонькая! Звать-то как?
– Нулгынэт. А тебя?
– Василий Георгиевич. Скоро снова к вам в гости приеду. Какую игрушку тебе привезти?
Я в большом удивлении.
– Камни, что ли? Их и здесь полно, зачем возить.
Гость тоже удивился.
– О каких камнях она говорит? – спрашивает у мамы.
Мама смущена.
– Девочка играет камешками и других игрушек не знает.
– А ведь других игрушек на свете много! – обращается он ко мне. – Например, бегающие машинки, летающие самолётики, разные гудящие, звенящие и поющие игрушки. А для таких девчоночек, как ты, – красивые куклы. Что же тебе привезти?
Я в замешательстве. Не пойму, о чём это он. Поэтому выпаливаю сгоряча:
– Привези мне солнышко!
Гость опять удивился:
– Солнышко?
– Как только замерзну, повешу в палатке повыше и греться стану!
Я принялась подыскивать место для солнца. Гость тоже осматривается, думает, куда лучше поместить подарок. Хлопнул себя по колену и сказал весело:
– Ну что ж! Привезу тебе солнце!
Мне тоже сразу стало весело. Мечтаю:
– Всем, кто в палатках живёт, поделюсь солнышком! Пусть людям всегда будет светло и тепло!
Пенка
У нас была белая, как молочная пенка, собака.
– Пенка, а ну, дров занеси! – кричит, бывало, брат из полога.
Пенка тут же заносит в зубах полешки для топки.
Подражая брату, я велю собаке:
– Пенка, дров занеси!
Та будто не слышит. Я кричу громче. Пенка «не понимает» и, виляя хвостом, ластится ко мне.