бы не быть замеченным из иллюминаторов самолета. За микроавтобусом недвижно застыли трое суровых людей в камуфляжах. Автоматы «Кедр», тяжелые бронежилеты, вязаные маски «ночь» – все это свидетельствовало об их спецназовском статусе.
Гигант в камуфляже, стоявший к лайнеру спиной, несомненно, был за главного. То и дело поправляя микроскопический наушник, он напряженно вслушивался в тишину эфира.
Едва различимый щелчок – и властный командирский голос приказал:
– Пошли!
Спецназовцы как будто всю жизнь ожидали этой команды. Меньше чем через минуту они рассредоточились под брюхом самолета, перемещаясь по воображаемой осевой линии, разделившей фюзеляж на две продольные части. Неопытному наблюдателю могло показаться, что они устремились прямо в темнеющее отверстие реактивного сопла.
В тот самый миг, когда бойцы группы захвата широкими шагами мерили серую бетонную дорожку, от дальней стоянки выехал ярко-оранжевый автомобильчик и направился к задраенному входному люку между первым и вторым салонами.
Застывший под остроносым хвостом воздушного лайнера высокий спецназовец подставил плечи под рифленые подошвы полусапожек товарища. Тот, взобравшись на спину напарника, споро отвинтил небольшой технический люк, чтобы через него проникнуть внутрь самолета.
Аккуратно приоткрыв массивную крышку, он влез в темный отсек. За ним последовал второй. А затем они втащили стоящего внизу гиганта.
Перемещаясь практически бесшумно, группа захвата приблизилась к самолетной кухне, занавешенной шторами. Первым двигался высокий, заслоняя товарищей широкой грудью, закованной в пуленепробиваемые пластины бронежилета.
Сквозь узкую щель между шторами он увидел молодую стюардессу. Лицо ее было перекошено от ужаса, слезы катились по щекам. Полуобнаженная, она почти лежала на узком дюралевом столике, широко расставив ноги. Между ног стоял бородач. Плотно обхватив всхлипывающую девушку за оголенные бедра, он насиловал ее с животным остервенением. Остроконечные груди несчастной, торчавшие из-под разорванной блузки, пружинисто подпрыгивали, вторя такту. Ягодицы скрипуче ерзали по липкой поверхности стола. Рядом с несчастной жертвой лежал пистолет «зиг-зауер», отливавший матовым блеском стали.
Человек в камуфляже слегка раздвинул шторы и приложил указательный палец к губам, повелевая – мол, молчи!
Стюардесса послушно кивнула.
Насильник воспринял это по-своему и, оскалившись, произнес с заметным кавказским акцентом:
– Что, хорошо, да? А ты не хотела, зачем меня укусила, сейчас будешь брать…
Договорить он не успел – резкий удар, нанесенный узким стволом короткого автомата, обрушился на бритый затылок, и сладострастный кавказец грузно осел, запутавшись в спущенных брюках. Из разбитой головы тонкой струйкой полилась темная, похожая на деготь кровь, заливая ковровую дорожку.
Все произошло столь стремительно, что смущенная стюардесса не успела свести стройные ноги – она так и оставалась в полулежачем положении. Правда, очень быстро пришла в себя и, опустив юбку, сползла с запотевшей зеркальной поверхности.
Командир спецназа обратился к ней с тихим, но настойчивым вопросом:
– Сколько террористов на борту?
– Четыре, без этого… – Раскрасневшаяся девушка с неподдельной брезгливостью указала на распластавшегося насильника, волосатые запястья которого уже были плотно схвачены железными браслетами. – Один в кабине пилотов, двое у входного люка в первом салоне, и еще один через четыре ряда отсюда, разговаривает с молоденькой пассажиркой справа.
– Оружие у них есть?
– У всех пистолеты; есть один автомат, – поспешно отозвалась она, с трудом подбирая нужные слова, и добавила: – Автомат у того, который в кабине пилотов, – он у них, по-моему, старший.
– Хорошо, сиди тихо и не высовывайся. А этого не бойся, – он пнул тупым носком тяжелого сапога бесчувственное тело обездвиженного кавказца, – он надолго в отключке.
В следующую секунду цепкий взгляд гиганта переключился на заполненный пассажирами светлый салон – слегка раздвинув шторы, мужчина вычислял следующего террориста.
Это оказалось несложно: чернявая голова постоянно крутилась на крайнем сиденье пятого ряда справа, склоняясь к белокурой головке девушки. Ее лицо невозможно было рассмотреть, но и без того становилось понятно, что блондинка сильно нервничает.
Человек в камуфляже передал стоящему рядом товарищу короткий автомат и достал тяжелый пистолет со стволом, удлиненным цилиндрическим глушителем.
Проделав узловатыми пальцами несколько замысловатых знаков, понятных только посвященным, его напарник присел на корточки и гусиным шагом двинулся вдоль стройных рядов с перепуганными пассажирами.
За ним последовал второй, призывая жестами, обращенными к застывшим в непередаваемом шоке пассажирам, хранить молчание.
Взгляд же согбенного мужчины был прикован к откинутой спинке мягкого кресла в пятом ряду; ему оставалось три-четыре