которую он держал в левой руке, с удовольствием посасывая.
– Господи, это что такое? – не выдержала Танька, от удивления едва не выпустив руль, и добавила ворчливо: – Дети совершенно обнаглели.
Она затормозила в начале гравийной дорожки, на которую свернула с асфальта, и в нерешительности остановилась.
Дитя заковыляло к нам, и тут окончательно прояснились несуразности в его внешности. Человек оказался взрослым мужчиной, только карликом. Но это отнюдь не успокоило, потому что карлики у нас еще бо’льшая редкость, чем дымящие сигарой карапузы. Я почувствовала себя Алисой, сунувшей свой нос в лисью нору, и даже подумала: «Начинается…» Впоследствии оказалось, что в тот момент я была даже очень права.
Карлик, уперев руки в бока, наблюдал, как мы выходим из машины. Он ухмыльнулся довольно зловеще и вопросил:
– Любите мертвечину?
– Что? – не поняла Танька и даже растерялась, чего за ней отродясь не водилось.
– Воронье слетается, – хихикнул карлик, сунул сигару в рот и забурчал: – Мертвечины будет много.
– Ах ты, гаденыш! – рявкнула Танька, метнувшись к карлику, и попыталась ухватить его за лямку комбинезона. Он ловко вывернулся и оказался за моей спиной. – Держи гада! – заорала сестрица, в которой проснулся охотничий азарт.
– Оставь его в покое, – посоветовала я и с улыбкой повернулась к нему. Все-таки выглядел он уморительно, но вряд ли испытывал от этого удовольствие.
– А ты здесь зачем, принцесса? – весело спросил он.
– Сама не знаю. Но мне здесь нравится.
– Правда? Чертово местечко.
– Потом расскажешь, если захочешь. Мы могли бы подружиться, как считаешь?
Он церемонно поклонился, сделав шаг в сторону.
– Рад вам служить, принцесса.
– С радостью принимаю вашу дружбу, сэр, – ответила я, присев в поклоне.
– Мне еще не доводилось видеть девушку столь ослепительной красоты.
– Вы заставляете меня краснеть.
– А вы меня беспокоиться. Доброй принцессе здесь не место. Будьте осторожны.
– Обязательно. Я могу рассчитывать на вашу помощь?
– В любое время дня и ночи. И помните, ровно в полночь все, что вы здесь видите, превращается…
– Проклятый урод, – услышала я визгливый голос и от неожиданности вздрогнула.
Карлик, ковыляя, припустился к кустам, весело крича:
– Карета в тыкву, кучер в крысу, а добропорядочные граждане в упырей и оборотней!
– Чтоб ты себе шею свернул, – неслось ему вслед.
Я повернулась и увидела женщину лет тридцати пяти, полную, невысокую, в льняном сарафане с вышитым петухом на подоле, ее волосы были заплетены в две косы. Вздернутый нос, узкие губы, губная помада морковного цвета, которая ей совершенно не шла, светлые глаза поглядывали настороженно. Она быстро оглядела нас с ног до головы и без всякого намека на любезность спросила:
– Что вы хотите? Здесь частные владения…
– Мы ищем дом номер тринадцать по Озерной улице, – сурово ответила Танька,