в ином городе или регионе?
– Да какая Москва, тут его сожгли! Все газеты слюной захлебывались, обсасывая это дело.
Я подумала, что Эллер, верно, несколько преувеличивает широту освещения событий, происходящих с его семьей, в СМИ. По крайней мере, я ничего подобного не видела ни в газетах, ни в Интернете, а вычитываю я оттуда довольно много.
– Хорошо, – сказала я, – Леонард Леонтьевич, прежде чем мы определимся в конкретных рамках моей предполагаемой работы на вас, хотелось бы прояснить вопрос времени и вопрос оплаты.
– В смысле – сколько вам надлежит изображать мою жену?
– Да.
– Это будет видно. А что касается денег, то давайте установим поденную оплату. Устроит вас в день, скажем, такая сумма?
И он назвал очень неплохую цифру. Я столько не ожидала, но для проформы сделала озабоченное лицо и слабо пожала плечами с последующим:
– Ну-у… как вам сказать?
– Хорошо, – поднялся из-за стола Эллер, – я увеличу названную цифру в полтора раза. Устроит вас?
Видимо, я в самом деле крепко была ему нужна, потому что он даже в лице изменился, пока боролись в нем необходимость привлечь меня на свою сторону и скупость. О прижимистости знаменитого режиссера я слышала много злобных и, как выяснилось, довольно недостоверных слухов, но какое-то зерно истины в них все равно присутствовало.
– Да, Леонард Леонтьевич, – сказала я, – устроит.
– Тогда едем ко мне.
– Надеюсь, вы потребуете от меня выполнения супружеских обязанностей только после подписания контракта? – пошутила я.
Он как-то странно окинул меня взглядом и выговорил:
– Женя, а как вы обычно привыкли подписывать контракт? В двух экземплярах?
– Разумеется. Один – мне, один – вам.
– Дело в том, что… мне не хотелось бы оставлять письменных свидетельств нашего сотрудничества. Давайте будем работать на основе устной договоренности. Чем меньше бумаг, тем лучше. Я не хотел бы, чтобы вся история всплыла на поверхность при… скажем так… определенном раскладе ситуации. Конечно, если вы не верите мне на слово…
Он выглядел очень расстроенным. Мне даже стало стыдно за свое буквоедство и формализм. В самом деле, один из лучших режиссеров нашего кино, которого лично моя тетя считает чуть ли не гением, просит меня оказать услугу, о которой я, быть может, буду вспоминать всю жизнь, так нет же… неужели я буду и впрямь «выгрызать» себе каждую строчку в контракте, пользуясь затруднительным положением этого уважаемого человека? Совесть надо поиметь, Женечка! Оплату он предложил очень щедрую, так что почему бы и не пойти ему навстречу, не отступить от своей обычной практики? Ничего страшного не произойдет.
– Леонард Леонтьевич, – сказала я, – если вам удобнее без документов, то я готова принять ваше условие. Все-таки вы не кто-нибудь… не бизнесмен с большой дороги, хотя и такие мне нередко попадались.
Он кивнул и сказал:
– Ну хорошо. Поехали.
Глава 3
Квартира Леонарда Леонтьевича Эллера располагалась