но мы перетерли, пока ты спал, и решили, что в стукачи тебя определять не стоит. Уж я насмотрелся на это сучье племя и мыслю так, что к красноперым ты никоим боком не относишься. Спрашиваю прямо, отвечай быстро – с нами пойдешь?
У Сапсана перехватило дыхание. Вот он! Шанс. Его Величество Случай! Эх, где наша не пропадала!
– Да! – выдохнул он.
– Заметано. Я был уверен, что ты согласишься. Смотри сюда.
Колода сделал руками движение, будто умывал их под краном, и в его ладонях появился маленький бумажный комочек. Не обращая внимания на удивленный взгляд сталкера, зэк быстро расправил его, и перед Сапсаном лег тетрадный лист с детально прорисованной тонким карандашом картой местности. С первого взгляда было понятно, что карту чертил мастер своего дела.
– Знакомые места? – спросил старый зэк.
– Конечно. – Сапсану хватило нескольких секунд, чтобы найти на бумаге исходную точку своей вынужденной поездки и ткнуть в нее пальцем: – Это сто тринадцатый, где меня взяли.
– Быстро соображаешь, молоток. – Колода провел татуированным пальцем вдоль жирной черной линии. – Вот дорога, по которой мы сейчас тащимся. Полчаса назад мы прошли этот мост, а значит, при нашей скорости, сейчас мы примерно здесь, – он отметил на карте место. – Через десять – пятнадцать минут поезд пойдет в гору и сбавит скорость. В это время нам нужно успеть соскочить. Ну а там как сам пожелаешь. Нам с Питоном на север переть нужно, в сторону Белоруссии. А ты уж по своим дорогам двигай. Что скажешь?
– Погоди. – Сапсан показал в самый верх карты, где неизвестный топограф не удосужился поставить ни одного обозначения. – Ты знаешь, что это?
– Конечно, знаю, – ухмыльнулся Колода. – Это Чернобыльская зона отчуждения. Интересное место, я тебе скажу. Там в восемьдесят шестом году станция атомная взорвалась, радиацией все загадила…
– А про Посещение знаешь? – перебил его Сапсан.
– Которое в начале девяностых было? – Колода небрежно отмахнулся. – Слышал. Что ловушки какие-то появились, вещи чудесатые, солдатня набежала, академики – знаю, знаю. А еще знаю, что через три или четыре года все затихло и расползлось, так что теперь это дело прошлое. Сейчас там уже никого нет, кроме мелкой ученой шушеры. Да и та, наверное, без огонька ерзает. Только тебе чего волноваться? С нами же идти не заставляем.
– Да я… – Сталкер замялся.
Выложить всю правду? Это хорошо, если не поверят. Но если струхнут уголовники? Струхнут запросто. И что тогда? Снова ждать у моря погоды? А вдруг второго такого случая не будет?
– Ну чего замолчал? – Колода пытливо глядел на него.
Сапсан, наконец, обдумал ответ:
– Ну как тебе сказать, – он, будто нехотя, пожал плечами, – примерно шесть лет назад в Чернобыле снова повысился радиационный фон, поэтому длительное нахождение на территории Зоны может привести к нехорошим последствиям.
– Про это я тоже слышал. – Зэк усмехнулся. – Ну и хрен-то с этой радиацией, парень! Мы ж там не жить собрались. За пару-тройку дней до границы доберемся, и всего делов.