не стесняйся.
Салтаханов наполнил чашки раскалённым душистым напитком. Псурцев одобрительно заметил, что гость не опошлил свой кофе сахаром, и продолжил рассказ.
– У розенов есть иерархия. Кто хочет перейти на следующую ступень – выполняет определённую научную работу. У них это называется вкладом в Магнитное Тело. А каждая такая работа – это и есть маленькая задачка в распределённом вычислении. Доклады по результатам работ мы просматриваем все до единого, поэтому постоянно в курсе.
– А сегодня что-то пошло не так? – предположил Салтаханов.
Лев и единорог на спинке костяного трона царя Ивана Четвёртого Грозного.
Рассказ генерала был познавательным, но так и не дал ответа на вопрос о двух погибших. Похоже, Псурцев увлёкся. Надо было подталкивать его к переходу от общеобразовательной части к конкретике предстоящей работы.
– Сказать «пошло не так» – ничего не сказать! – Генерал выругался. – Мы знали про научную тему, которая у розенов мелькала уже давно. И тут выискался один парнишка…
– Виноват, – снова вмешался Салтаханов, – а о чём в этой теме речь?
– Тоже ничего примечательного, практически в пределах средней школы. Иван Грозный и Пётр Первый – два величайших реформатора. Оба принимали нелогичные и необъяснимые решения, которые приводили к неожиданным качественным изменениям в стране и мире… Короче говоря, немного науки и много мистики. И тут за эту тему взялся начинающий розен, молодой историк – Мунин его фамилия. Чёрт знает как, но, похоже, он раскопал что-то новенькое. К Ивану с Петром ещё Павла Первого приплёл, в предках Ивана хорошенько разобрался… Суть в том, что три царя делали похожие вещи, причём не наобум, а выполняли какую-то программу, которую для них кто-то составил. Я дам тебе автореферат, посмотришь.
– А целиком работы нет?
– То-то и оно-то, – Псурцев недобро сверкнул глазами из-под пегих бровей. – Сотрудники, которые у меня за это направление отвечают, обратили внимание на несколько особенностей. Например, у Мунина понаписано про льва и единорога. А это, между прочим, эмблема Академии. Наш герб!
Псурцев постучал пальцем по разукрашенной салфетке на столе.
– Наверняка совпадение, – сказал он, – хотя… Там всякой всячины хватает: военные дела, артиллерия… Но в целом обычная работа. Спецы говорят – чуть пошире и чуть поглубже других, не более того. Мунин, значит, сообщил розенам, что работа готова. А доклад по ней должна была делать одна баба из Штатов.
– Почему так? Вы же говорили, что розенов и здесь хватает.
– Это у них вроде независимой экспертизы. Чтобы никто любимчиков не проталкивал. Приезжает посторонний человек, смотрит бумаги – и даёт оценку, чего стóит эта писанина. Но мы всегда получали материал первыми. Находили способ. Мало ли что? Вдруг там действительно открытие какое. Или документы окажутся в руках товарища из-за кордона – и пропадёт что-нибудь. Или важная