были заодно, а потом рассорились: двумя пальцами надо креститься или тремя. Хотя о чём спор, если Иисус вообще никак не крестился и никого этому не учил? Стали братья-христиане друг друга огнём жечь и на куски рубить. Как это возможно, если те и другие уверяют, что Бог есть любовь?
– То ли дело математики! – говорил Иерофант. – Все живут в мире и все пользуются единым языком. Знак плюс – для всех математиков плюс, минус – для всех минус, и так далее – знак равенства, квадратный корень, интеграл, число пи… На едином языке единым образом описываются единые для всех законы. И всем всё понятно. Дважды два у всех четыре. А если разделить математику на шиитскую и суннитскую или на католическую и православную, что тогда получится?
– Вам виднее, у вас фантазия побогаче, – заметил Псурцев и положил сигару на край пепельницы, выдолбленной в уральском камне. – Кстати, о математике. Американку эти ребята отпустили, хотя могли спрятать, как Мунина. Скорее всего, интереса для них она не представляет. Мы тоже пока её трогать не будем, чтобы не вызвать нежелательного резонанса. Будем просто присматривать: эта дамочка остаётся в городе, чтобы участвовать в семинаре.
– Пусть участвует, – безразлично согласился Иерофант. – Надо, чтобы она не уехала и была под рукой, если что. Меня в первую очередь интересует работа Мунина. Для начала надо убедиться в целостности массива данных и понять, почему сегодня нам его запросто отдают, если вчера за него убивали.
– Сегодня его отдают вашим людям, а вчера убили моих, – уточнил генерал. – То есть они не возражают против того, чтобы материалы попали к вам, но охраняют их именно от нас.
– Если так, тем более надо понять – почему. И что могло произойти за эти сутки. Возможно, из папки изъяли что-то важное, или подменили, или пытаются нас как-то ещё с толку сбить. Это мы выясним.
– Выясняйте, – Псурцев снова взялся за сигару. – А мы постараемся в ближайшее время доставить вам автора собственной персоной.
– Сделайте одолжение, – Иерофант склонил голову в капюшоне.
19. Разведка боем
Салтаханов зевнул так, что хрустнула челюсть.
Уже понятно: пока эта эпопея не закончится, спать он будет мало. Главное – не уснуть за рулём.
В изучении видеозаписей пришлось полночи провести в Академии. Салтаханов только освоился и успел немного разобраться с камерами наблюдения на Кирочной, когда выяснилось, что Мунина и его прикрытие снова упустили – вместе с американкой. Взбешённый Псурцев материл всех без разбора и отправил Салтаханова в торговый центр.
Официантка могла что-то знать – она была единственной, с кем американка разговаривала. Салтаханов сначала предъявил ей удостоверение офицера Интерпола и заговорил про международную мафию. На официантку это не произвело никакого впечатления – она даже нахально поинтересовалась, где можно купить такую забавную ксиву, и пригрозила позвать охранника, если он не перестанет приставать.
Тогда